Я сильнее кутаясь в тонкий катон, вжимая голову в плечи, затравленно оглядываюсь по сторонам. Меня никто не ждет…И мне бы радоваться, но никакого веселья я увы не испытываю. Только страх. Страх от того, что Даниил Филатов мог передумать и тогда, тогда Димку убьют, а меня заберет разноглазый дед. От этих мыслей живот скручивает ужасом.

Ожидание невыносимо. Я начинаю нервничать и уже даже подумываю позвонить … но стоит только так подумать, как около подъезда останавливается черный, полностью тонированный седан.

Он приехал за мной.

Я на непослушных ногах ковыляю к автомобилю и когда до нее остается два шага, задняя дверь открывается, указывая на то, куда я должна сесть.

Я сажусь в салон автомобиля:

– Одень на глаза повязку, – сразу же доносится до моих ушей.

– Что, простите? – не сразу понимаю просьбу.

– Хозяин не хочет, чтобы ты знала куда едешь. Так что надевай. Это не моя прихоть, – отвечает мужчина видимо заметив мое замешательство, – а приказ Хозяина.

Я нерешительно тяну пальцы к повязке и дотронувшись до прохладной материи замираю. Мне становится жутко.

– Так что мы едем или как? хозяин ждет, – доносится с водительского сиденья.

Я проглатываю панический комок, застрявший в горле.

Я должна это сделать. Должна. Ради себя и Димки.

– Да, – срывающимся голосом отвечаю и порывисто схватив повязку надеваю ее с силой стягивая концы на затылке.

Пока мы были в пути, я себя уговаривала как могла.

Старалась не думать о том человеке, к которому меня везут. Старалась представлять его себе каким-то эфемерным существом, с которым придется соприкоснуться в параллельной реальности.

Как же хорошо, что я не видела его на банкете, а то вряд ли смогла бы всю дорогу оставаться внешне бесстрастной. Я так увлеклась внутренними рассуждениями, что не сразу заметила, что машина остановилась, а спустя минуту снова тронулась: меня тряхнуло на заднем сиденье. Сложилось ощущение, что мы наехали на какую-то кочку.

Я очнулась. Напряглась. И теперь уже больше ни одно уговаривание на меня не действует. Меня вновь охватили паника и страх.

Дурында. Ну куда я поперлась? Зачем?

Но стоило задать себе эти вопросы, как тут же всплыли на них и ответы.

Если не отдам деньги и оставлю Димку самого разбираться с этой проблемой, они же меня все равно в покое не оставят. Придется уезжать. Скрываться. Но что я в таком случае скажу мам Лизе? Разве она поймет? Отпустит?

– Эй, ты. Чего притихла? Прибыли. Давай руку, – командует мужчина.

– А повязку уже можно снять. Я немного чувствую себя неловко, – осипшим от волнения голос спрашиваю.

– Хм, ну ты и артистка, – усмехается мужчина. – Первый раз такую скромную шлюху вижу.

Шлюха.

Обидное слово полоснуло по моему самолюбию, как будто острым лезвием ножа.

Прикусила губу. Конечно, спорить я ни с кем не буду. Да и не вижу особого смысла тратить время и слова на человека, с которым мы вряд ли когда-то увидимся...

– И все же, – я сжимаю мужскую ладонь, подтягиваюсь и встаю на ноги.

– Ладно, снимай. Хозяин не давал указаний и здесь тебя в повязке держать. Но мой тебе совет, деточка: лучше не стоит. Знаешь такую присказку: меньше знаешь, крепче спишь. В твоем случае лучше тебе не видеть лишнего. Тогда и не о чем будет со своими товарками трындеть. Хозяин этого не любит.

Я на минуту растерялась. Вроде и потянулась пальцами к повязке, но на полпути остановилась. Замерла. А что если в словах водителя есть толика правды? Возможно, мне действительно лучше остаться “слепой” в этой ситуации.

– Хорошо. Думаю, вы правы, – бормочу под нос.

Мне приходится довериться мужчине, которого я не знаю.

Зачем-то, пока идем, представляю себе, как сложно, оказывается, быть незрячим человеком. Быть в постоянном неведении – это так утомительно и страшно, что хочется уже спустя несколько минут содрать с себя повязку, а что тогда говорить про них?