– Да, я лелеяла надежду купить там домик. И взять тебя с собой. Не важно, это просто мечты, Тим. А тут вот я наткнулась на это объявление.

– Это, получается, твоя тетя продает ваш дом? – До Тима после веселой ночи явно туго доходило. Он удивленно взглянул на меня. – А разве она может это сделать без твоего ведома?

– Насколько я знаю – нет.

– И как давно выложено объявление?

– Размещено неделю назад. И она даже не попыталась мне позвонить. – Я взглянула на него. – Что мне делать теперь?

– Что делать, – вздохнул Тимур, откидываясь на спинку дивана. – Созваниваться с ней и решать этот вопрос.

– А если она не ответит? Или пошлет меня? То тогда что?

– Тогда она не продаст дом. Только странно, что она сама этого не понимает. Подожди, может она и позвонит.

– Это очень вряд ли. – Пробормотала я, сохраняя картинку на ноутбук и закрывая вкладку.

Я чувствовала себя усталой и измученной. Начинала болеть голова, а вместе с ней и старый шрам, происхождение которого я не помнила.

– Утром позвонишь и всё узнаешь. – Сказал Тимур, погладив меня по плечу. – Просто успокойся. Может, она ищет покупателя заранее, а тебе пока боится сказать.

– Может.

– Давай я постараюсь тебя отвлечь? – Сказал Тимур с улыбкой, прижимая меня к себе. Я невольно почувствовала благодарность. В такие моменты хорошо, когда есть за кого зацепиться.

– Всё же ты не совсем негодяй, негодяй. – Я боднула лбом его плечо.

Комнату на миг осветила вспышка зарницы. Близился дождь. Я шикнула от внезапной боли в висках.

– Что такое?

– Голова заболела сильно. И шрам чешется и словно горит. Он не красный?

– Дай посмотрю. Да нет, всё нормально.

– Наверное, из-за головной боли.

– Принесу таблетку.

Тим открыл шкаф, в котором стояла аптечка и начал в нем копаться. Я продолжала тереть шрам, хотя понимала, что болит не он. Что-то внутри головы не отпускало и зудело. Я закрыла глаза и откинула голову на спинку дивана.

– Держи. – Протянул мне таблетку Тим. – Сейчас воды принесу. Что-то прошлое тебя сегодня не отпускает.

Он вышел из комнаты, а я продолжила думать над его словами. Что ж, прошлое меня никогда и не отпускало. И вряд ли отпустит. Хотя Тиму знать об этом совсем необязательно.

Гроза, наступающая на город, одобрительно загрохотала вдалеке, словно подтверждая мои слова. Сверкнувшая молния осветила комнату, и на краткий миг я увидела свое отражение в стекле буфета. И тут же в голове, словно давно ожидая разрешения, закрутилась давно забытая сценка из прошлого. Меня захлестнули воспоминания.

Но едва я стала осознавать, что именно вспомнила, как в комнату вошел Тим со стаканом воды. И воспоминание, юркнув, спряталось обратно в самые глубины памяти, где и жило до сих пор. Я почувствовала облегчение и улыбнулась Тиму, одни глотком запив таблетку. Лучше и не вспоминать.

Потому что вспомнив, я просто не смогу жить так же, как и прежде.

***

Сентябрь, 2001 год

Окутанная темнотой, Алиса сжалась в комочек в самом углу огромного стенного шкафа. Она дышала тихо и очень часто, запыхавшись от непрерывного бега с первого этажа на второй. И в этой кромешной тьме звук ее дыхания казался чужеродным, не из этого мира. Немного успокоившись, Алиса прислушалась к происходящему вне шкафа.

Дверь комнаты отрывалась очень медленно и осторожно, но чуткий слух Алисы уловил еле различимый скрип. Она сжала рот двумя руками. Нельзя, чтобы ее нашли. Она не знала почему, но сердце гулко стучало, предвещая беду. «Если она меня найдет, то случится ужасное», – пронеслась в голове мысль.

– Алиииса, – издевательски пропел голос. – Где ты? Где маленький Лисенок?

Но Алису не обмануло это нежное обращение. В ее голосе уже чувствовалось ЭТО. Алиса закусила губу. «Пожалуйста, пусть придет папа», – мысленно молила она. На глазах у нее уже начинали выступать слезы от ужаса.