— Говорит, что все нормально, он через час придет для осмотра, я вам сразу перезвоню. — После еще бесчисленного числа упреков моей беспечности, мы прекратили разговор. Я любила своих родителей, но сейчас очень жалела, что позвонила им. Итак плохое настроение упало ниже некуда. Ванная в палате оказалась весьма комфортной, заставив задуматься о сумме, которую Стас платит за эти хоромы. Если со мной все в порядке, то достаточно было оставить меня в обычной палате. Стас позаботился и о вещах, даже бритву отправил, чему я весьма обрадовалась. После переоделась в одежду, отправленную Стасом. Домашний костюм итак был свободным для удобства, а теперь висел на мне мешком. Кажется, я похудела на целый размер, пока лежала в больнице. Сейчас даже этот факт не радовал.

Осмотр прошел обыденно, измерили давление, взяли анализы, и теперь я была предоставлена сама себе. Может, Стас и позаботился о вещах, но ничего, способного скрасить мой досуг не отправил. Видимо, решил, что и телевизора достаточно. Но я бы лучше почитала, чтение всегда меня успокаивало. Полазила в телефоне, походила по палате, так прошло время до довольно скудного обеда. По словам врача, я три недели не ела нормальную еду и пока не стоит нагружать желудок. Наверное, так было правильно, но впервые я не хотела следовать рекомендациям и правилам. Из палаты выходила как партизан на задании. Стоило выглянуть, как наткнулась взглядом на мужчину, сидевшего чуть дальше в зоне отдыха. Высокий, мускулистый, этакий шкаф. Такие обычно работаю секьюрити при знаменитостях, пугают одним своим видом. Вот и я чуть позорно не шмыгнула обратно. Показалось, он понял, что я задумала что-то плохое. Дала себе внутренний подзатыльник, нашла чего пугаться. Через пятнадцать минут я уже была счастливой обладательницей чипсов, кока-колы и сникерса. Когда вернулась, «секюрити» сидел на том же месте, и, казалось, смотрит на меня неодобрительно. Ну и пусть, зато у меня чипсы! Только зашла в палату и села на кровати, как внутрь шмыгнула незнакомая девушка. Она выглянула наружу, оглядываясь, и закрыла дверь.

— Ой, ты уже очнулась?

— Простите, мы знакомы? — Девушка была красивой. Каштановые волосы вились, большие карие глаза, пухлые губы. Стройная и высокая. В висящей на мне одежде я ощутила себя неудобно. Она определенно не была мне знакома. Я бы могла предположить, что она медсестра, но одета она была в леггинсы и футболку. Явно пациентка.

— Нет. Просто хотела спрятаться, слышала, что ты в коме, так что… — Она ленивой походкой прошла к окну. Меня возмутила ее бесцеремонность, но я, само собой, промолчала. Не любила конфликты. Девушка облокотилась о подоконник и подожгла косячок зажигалкой. Это была даже не сигарета, а именно что косяк. Она еще наркотики в моей палате курит.

— Курить запрещено, — зачем-то заявила я. Она перевела на меня ленивый взгляд.

— Ага, чипсы тоже запрещены. — Она кивком головы указала на запасы еды, которые я прижимала к груди. К слову, даже моя выдающаяся грудь уменьшилась. Если так пойдет и дальше, стану похожа на человека, а не на колобка с ножками.

— Но ведь это наркотики. — Она утробно рассмеялась, глядя на меня с превосходством.

— Какие мы правильные. — Она протянула мне косячок. — Затянешься? — Перед глазами явственно предстало лицо мамы. «Наркотики — зло. Никогда их не пробуй». Нервно передернула плечами, но почему-то подошла и приняла косяк. Наверное, я и головой ударилась при аварии. Затянулась и сразу закашлялась, ведь до этого даже курить не пробовала. Девушка вновь надо мной рассмеялась, покровительственно похлопала меня по плечу.

— Будешь чипсы? — просипела, откашливаясь.

— Давай. — Мы докурили на двоих косячок и принялись поглощать мои запасы еды. Злата оказалась приятной девушкой, не смотря на первое впечатление.