Валерия Горяева действительно любила свою работу. О том, что станет не просто патологоанатомом, а именно судмедэкспертом, она знала с первого курса медицинского университета и, когда после окончания пришло время выбирать ординатуру, не сомневалась ни на мгновение. Нет, ее не привлекали трупы. Трупов она просто не боялась, в отличие от многих студентов. Ее привлекали загадки. Она готова была миллиметр за миллиметром осматривать тело, чтобы увидеть нечто крохотное, незаметное глазу, что перевернет все первоначальное представление о причине смерти. Преподаватели качали головами и говорили, что если уж студентке Горяевой так хочется работать с теми, кто не может ничего сказать, то пусть бы шла в педиатрию, но детей, в отличие от трупов, Лера побаивалась.

А трупы в ее работе случались разные. Были молодые, были постарше. Некоторых было даже жалко, хотя от жалости Лера постаралась избавиться в первый же год практики, чтобы ничего не мешало работе. Были те, кто вызывал лишь недоумение: как можно родиться таким идиотом, чтобы настолько глупо умереть? У одних причина смерти, что называется, была на лице написана, в других в прямом смысле слова приходилось покопаться. Но редко, очень редко тела, лежащие перед ней на прозекторском столе, вызывали чувство тревоги. А именно это чувствовала Лера, глядя на тело Маргариты Андреевой. Чувство было иррациональным, объяснить его Лера не могла. Оно липкой лапой гладило ее по затылку, пробегалось холодными пальцами вдоль позвоночника, заставляя шевелить лопатками в попытке сбросить их.

Лера действительно не знала, что ее тревожит. Не такое уж поганое зрелище представлял собой этот труп. Да, парнишка-оперативник долго блевал в туалете, ну так это он неопытный, а она всякого повидала. А уж после того, как сама поработает с телами, они и не так выглядят. В общем, Лере было неспокойно, но работать она продолжала и, как всегда, закончила сильно после окончания рабочего дня. Впрочем, это было только на руку. Сейчас быстро примет душ, переоденется и махнет в забегаловку на соседней улице. Закончила бы вовремя, думала бы, чем себя занять. Домой не поедешь, слишком далеко, шататься по улицам холодно, а бродить по торговым центрам и магазинам она с детства терпеть не могла.

В забегаловке, гордо именовавшей себя «рестораном кавказской кухни», их собирал Воронов. Лера понятия не имела, откуда у следователя такая привычка, но проводить совещания по делу в рабочем кабинете он терпеть не мог. Поэтому они очень часто проходили в небольшом ресторанчике неподалеку от Следственного комитета. Причем на совещания приглашались не только оперативники, но и судмедэксперт, и криминалисты, если им было что сказать. Злые языки поговаривали, что владельцем забегаловки был давний друг Воронова и тот таким образом увеличивает ему прибыль. Лера не знала, так ли это, но эту привычку Воронова любила. Не так уж часто ей доводилось бывать в кафе и ресторанах, чтобы не использовать такой случай. Достойных мужчин, с которыми хотелось бы куда-то пойти, ей встречалось все меньше, подругами она не обзавелась, а самой как-то в голову не приходило ужинать вне дома. Если уж лень готовить, то всегда можно заказать доставку.

Она пришла почти первой. Почти, потому что за столиком в углу, который всегда занимала их компания, сидел Леша Лосев, активно работая челюстями, а перед ним на тарелке лежала целая гора чебуреков.

— Опять моя сестрица веганом заделалась, раз ты так проголодался, что остальных не ждешь? — весело поинтересовалась Лера, бросив сумочку на свободный стул и плюхнувшись рядом.

Леша поднял на нее такой взгляд, что Лера сразу поняла: что-то случилось.

— Мы, кажется, разводимся, — подтвердил ее опасения тот.