Он надеялся, что, оказавшись в уединенности своего подземелья, сможет успокоиться. Но ненавистные затхлость и темнота только взвинтили его чувства. Провалил. Опять. И более странные люди сдавали «Вертушку» без проблем. Тот же Делеф. Вот уж с кем точно что-то не так. Илия начал злиться. Все, что стоит непреодолимой стеной между ним и столь желанной должностью управомоченного, – паршивый психологический тест. Илия ответственный. Разумный. Сдержанный. Что им в принципе может в нем не нравиться? Может, это какая-то ошибка? («Ага, три раза»). Ему надо разобраться.

Вылетев из кабинета, Илия взмахнул по лестнице и пружинистым от гнева шагом рванул через длинный коридор на второй этаж. Он подергал за дверь, табличка на которой лаконично извещала: «Психиатр». Никого нет. Илия спринтанул к комнате отдыха, судорожно пытаясь припомнить имя. Октавиус, кажется. Невыразительный тип. Не найдя Октавиуса и там, Илия спустился в кафетерий и сразу нащупал взглядом искомого, стоящего у чайника с чашкой в руке.

– Никаких пояснений, – категорично заявил Октавиус, кинув на Илию короткий безразличный взгляд. – Я пью чай, – прервал он попытку Илии открыть рот и начал заливать кипяток в чашку. На его невозмутимой физиономии не дрогнул ни один мускул, как будто вся карьера Илии не рушилась по его решению.

Илия наблюдал с беспомощной яростью, как Октавиус проходит среди столиков к свободному месту рядом с Дьобулосом. Тот сидел, развалившись на стуле, и курил, хотя курение в кафетерии было запрещено. Октавиус отпил несколько глотков, игнорируя пронзающий до костей взгляд Илии, потом все-таки встал и подошел к нему, не выпуская из рук чашку.

– Эй, парень, я не знаю, который ты из списка, но если я не дал тебе добро, у меня были на то веские основания. Просто прими это.

– Я хочу знать, почему.

– Никаких пояснений, – закончил Октавиус той же фразой, какой начал, и вернулся к Дьобулусу.

Никогда в жизни Илия не был настолько близок к тому, чтобы наброситься на кого-то с кулаками. Вместо этого он резко развернулся и ушел к себе.

У решетчатой двери перед лестницей в подвал он обнаружил Лизу. Илия моргнул. Лиза никуда не исчезла.

– Тебе что-нибудь нужно?

– Нет. Я просто пришла поговорить. Ты ушел от Медведя таким расстроенным.

– Спускайся. Только очень осторожно.

Илия отпер дверь в архив и, слегка огорошенный, предложил Лизе войти. Проигнорировав свободный стул, Лиза присела на край стола, сдвинув бумаги.

– Не обращай внимания на старикана. На него иногда находит. Это Дьобулус его накрутил.

– Я завалил «Вертушку» в третий раз.

– Это психологический тест для кандидатов в управомоченные?

– Да.

– Его так сложно пройти?

– Там тысяча или несколько тысяч вопросов, я не знаю. У тебя есть четыре часа, чтобы ответить на них «да/нет». При этом времени и на одно только чтение едва хватает. Если хотя бы один вопрос останется без ответа, тест провален. Вопросы часто повторяются. Некоторые выглядят бессмысленными, например: «Наступаете ли вы на канализационные люки?» или «Угнетает ли вас темно-синий цвет?». Тест проходится в такой нервотрепке и спешке, что после действительно хочется блевать. Поэтому его и прозвали «Вертушкой».

– Когда ты сможешь повторить?

– Через год. Каждой следующей пересдачи приходится ждать на три месяца дольше, чем предыдущей, – Илия устало потер виски. – Я прошел их медицинское освидетельствование. Сдал все их нормативы. Но что делать вот с этим, я не знаю.

– Что тебя не устраивает в твоей текущей работе?

– Все, – отрезал Илия. – Я способен на большее, чем перебирать бумажки.

– Ты не просто перебираешь бумажки, – не согласилась Лиза. – Ты обрабатываешь информацию. Для этого нужны мозги. Медведь говорит, у тебя хорошие аналитические способности.

– О, – Илия попытался не показать вида, что доволен похвалой сурового начальника. – То, что я тут наанализировал, мне совсем не нравится.