– Повторяю, следи за языком, – медленно проговорил отец, поворачиваясь к нему лицом. Он залпом осушил бокал и налил себе еще. – Она сирота, и кроме меня у нее никого нет.

– Тебя и твоих денег, надо думать, – усмехнулся Артем.

Отца он не боялся уже давно, лет с пятнадцати, наверное, когда понял, что в состоянии дать сдачи. Нет, тот никогда не поднимал на него руку в прямом смысле слова. У отца были другие методы воздействия. Моральные, психологические. Но он же невольно и служил примером – давать сдачи словами Артем тоже научился от него, и урок этот усвоил в довольно раннем возрасте.

Впрочем, это сходство и делало их абсолютно разными. В юности Артем недоумевал, неужели отец не помнит себя молодым? Или он никогда таковым не был, и уже родился умудренным жизненным опытом? Понятно, что и Артем иногда перегибал палку, но на то она и молодость. А отец никогда даже не пытался понять его, сразу прибегал к кнуту, не компенсируя даже изредка тот пряниками.

В более сознательном возрасте Артем начал понимать, что каким-то образом мешает отцу, и даже рад был, когда тот предложил продолжить учебу в Англии. Только вот пословица «чем дальше, тем роднее» в их случае не действовала. Роднее отцу он не становился. Самого же его тянуло на Родину, хоть ты тресни. Вот полтора года не был в родном городе, а аж голова закружилась от знакомого запаха дома, когда вошел. И пусть отец тут все в очередной раз переделал, но пах дом детством.

А вот появление новой пассии у отца, да еще и невесты, явилось неприятным сюрпризом. Родитель слеп как все влюбленные. Повелся на молодое упругое тело (хотя особого тела там Артем и не заметил, худовата на его вкус). А ведь этой малолетке, да еще и сироте, однозначно нужны только деньги отца. Кто бы ни пытался убедить его в обратном, ни за что не поверит. Знает он таких, самому на шею пачками вешаются. И кроме него, больше некому отстаивать честь семьи. Благо, для этого у него пусть и не так много, но время есть. Свадьба назначена на август, и к этому времени он должен открыть отцу глаза на истинное положение вещей. Ну а юной охотнице за богатством придется проститься с тщеславными мечтами и уйти отсюда подобру-поздорову в свою норку, где только мышкам и место. Не получится подобру, будет действовать по-другому.

– Вот что, сын, не берись судить, не изучив матчасть, – снисходительно отозвался отец на его последнюю реплику. Видно было, что он всячески старается держать себя в руках и не ссориться с сыном в день его приезда. Собственно, у Артема такой цели тоже не стояло. Как бы там ни было, а по отцу он соскучился, хоть и не испытывал взаимности. – Познакомишься с Лерой поближе, сам поймешь, какой она человек. Очень надеюсь, что вы с ней подружитесь, коль уж мы теперь одна семья.

Ну уж нет! Дружить он с ней точно не намерен. Разве что сделать вид, чтобы прощупать почву… А потом погонит ее – акулам место в открытом море, а не в тихой гавани.

– Ладно, па, я к себе, – не стал ничего говорить сейчас Артем. Злить отца в любом случае не стоит, тут нужна хитрость. – Поваляюсь в наушниках, вспомню молодость, – расплылся в счастливой улыбке. – Спокойной ночи.

– И тебе спокойной ночи, сын.

Поднявшись на второй этаж и направляясь к себе в комнату, Артем притормозил возле отцовской спальни и прислушался. Интересно, делят ли они одну спальню? Или у нее есть своя? Это он тоже планирует выяснить завтра. А вопросы провокационные можно позадавать той же болтливой и не следящей за языком Маришке. Все выболтает, как пить дать, не устоит перед его обаянием. А уж что Артем умел делать отлично, так это очаровывать всяких восторженных глупышек. Ну можно будет ее дополнительно стимулировать какой-нибудь побрякушкой, подарки такие тоже любят.