Ритм-секция - Марк Бернелл (2020)

– А зачем мне идти по улице и видеть себя в каждой телефонной будке, мимо которой я прохожу? Чтобы люди потом тыкали в меня пальцами, потому что узнали меня по моей карточке? Мне это надо?

– Пожалуй, нет.

Она держалась на расстоянии, но вызывающе положила руку себе на бедро. Халатик распахнулся еще больше.

– Итак, что тебе нужно?

Проктор сунул руку в карман пальто. Пальцы нащупали разорванную желтую карточку.

– Просто хочу поговорить.

Ее дешевая улыбка погасла.

– Мои услуги начинаются с тридцатки. За эти деньги ты получишь массаж, и я облегчу тебя рукой.

– Как тебя зовут?

– Я же сказала тебе. Лиза.

– Это твое настоящее имя?

– Может быть.

– Так да или нет?

– Зачем это тебе?

– Просто хотелось бы знать, только и всего.

Она на миг задумалась.

– Послушай, может, ты сам мне скажешь? Кто я, по-твоему? Лиза или кто-то еще?

– Я думаю, кто-то еще.

– В самом деле? – Она вновь улыбнулась. Увы, улыбка эта не смягчила ее ледяного взгляда. – Кто же?

– По-моему, твое настоящее имя… Стефани.

Она даже бровью не повела. Проктор был разочарован.

– Ты – Стефани?

– Это кое от чего зависит.

– От чего?

– От твоих денег. Если я их не вижу, то я – никто. Если ты просто пришел поговорить, ничего страшного, но все равно тебе это обойдется в тридцатку. Я ничего не делаю бесплатно.

Проктор потянулся за бумажником:

– Тридцать фунтов?

Она кивнула:

– Тридцать. И за тридцать я буду Стефани, или Лизой, или кем ты только захочешь.

Проктор вытащил три десятки, но в руки ей не дал.

– Так ты будешь самой собой?

Она не ответила, пока Кит не вручил ей банкноты. Сложила их пополам – и лишь потом спросила:

– Что ты здесь делаешь? Что тебе нужно на самом деле?

– Истина.

– Я – проститутка, а не священник. Здесь нет истины. Ни у меня, ни у тебя. – Заметив, что Проктор нахмурился, она добавила: – Когда вернешься домой этим вечером, расскажешь жене, что ходил к проститутке? Расскажешь, что заплатил ей?

– Я не женат.

– Тогда твоей девушке. Да кому угодно…

Проктору не нужно было ничего говорить.

– Я так и думала. Так что нечего приходить сюда и трепать со мной языком об истине.

Изменился не только ее тон, но и акцент. Говорок Южного Лондона сменился чем-то трудно узнаваемым. Если ее первые слова были пронизаны пошловатым заигрыванием, теперь она стала холодной и прямолинейной.

Проктор также не стал ходить вокруг да около.

– Думаю, твое настоящее имя – Стефани Патрик.

Похоже, он попал в точку. Фамилия выдала ее, и она застыла в неподвижности, правда, всего на долю секунды. От него не скрылось ее напускное равнодушие. Было видно, что она поняла, что он это заметил.

– Я прав, не так ли?

Она впервые посмотрела на него колючим взглядом.

– Кто ты?

– Твое имя Стефани Патрик, верно?

Посмотрев на зажатые в кулаке деньги, она сказала:

– Давай я передам это горничной, а потом мы поговорим. Хорошо?

Проктору потребовалась пара секунд, чтобы понять: под «горничной» имелась в виду толстуха, которая впустила его в квартиру.

– Идет.

Лиза – в его глазах она все еще оставалась Лизой – вышла, оставив его в комнате одного. Когда же через пару минут она вернулась, то превратилась в мужчину в шесть футов четыре дюйма ростом[1], с телом тяжелоатлета. У него не было шеи; огромная бритая голова будто сразу переходила в гротескные бугры плечевых мышц. Белая футболка обтягивала его так плотно, что казалась нарисованной.

Ему не нужно было повышать голос, когда он, указав на Проктора, процедил сквозь зубы:

– Ты. Вон отсюда. Сию минуту.

* * *