Чагатаю (внуку) досталась часть земли, на которой мы живем. Но его дети предались пирам и охоте. Со временем они откочевали к северным горам. И хан, тюра (владыка), теперь пирует и охотится там, оставив правление Самаркандом и всем Мавераннахром наместнику-эмиру. Остальное ты знаешь.

Однако, сынок, – закончил он, печально покачав головой, – не уклоняйся от пути, предначертанного Аллахом и его пророком Мухаммедом (да будет мир над ним и его потомством). Уважай ученых сейидов, испрашивай благословения для дервишей. Пусть укрепляют тебя четыре опоры шариата – молитва, пост, паломничество и жалование милостыни.

Тарагай оставил сына заниматься своими делами, но парнишку заметили другие послушники монастыря. Седобородый сейид, обнаруживший Тамерлана в углу помещения за чтением Корана, спросил, как его зовут.

– Тимуром[1], – ответил мальчик, поднимаясь с колен.

Потомок пророка взглянул на священную книгу и произнес:

– Держись за исламскую веру, она убережет тебя.

Тимур воспринял пожелание всерьез и даже забросил на время игры в мяч и шахматы – свои любимые развлечения. Встречая дервиша, сидящего на корточках в тени у дороги, он спешивался и испрашивал у божьего человека благословения. Чтение Корана давалось ему нелегко, поэтому он сосредоточивался на чтении одной главы священной книги, пока не осваивал ее полностью.

В семнадцать лет Тимуру нравилось посещать дворики мечети, где собирались имамы, духовные руководители мусульман. Он занимал место позади слушателей, там, где оставляют обувь. Говорят, что как-то его заметил некий Зайнеддин (умный и находчивый человек, настоящий духовный пастырь): позвал юношу к себе, отдал ему свою чалму и кушак, а также кольцо с сердоликом. Тимур запомнил его пытливый взгляд, низкий голос и подарок, вероятно, тоже.

Единственным предводителем барласов оставался Хаджи Барлас, дядя Тимура, который редко показывался в Шахрисабзе. Дядя, совершивший паломничество в Мекку, совсем не интересовался племянником. Это был подозрительный, импульсивный и мрачный человек, при котором положение дел в племени только ухудшалось.

Большинство знатных людей и воинов племени перешли на службу к эмиру. По совету отца так поступил и Тимур.

ЭМИР САЛИ-САРАЯ

В это время Тимур – пока мы не можем называть его Тамерланом – был праздным юношей, а праздность его выражалась в деятельности. Такова внешность юноши: здоровый, сильный, широкоплечий и высокий. Величаво посаженная крупная голова, высокий лоб, гордый профиль. Черные глаза поворачивались медленно и глядели прямо на собеседника. Широкие скулы и большой чувственный рот, характерные для его расы, свидетельствовали о большой жизненной силе. Энергии в нем было чуть меньше, чем в клокочущем вулкане. Он не страдал болтливостью, имел глухой проникновенный голос, не терпел дурачеств и пустых жестов.

Известен короткий эпизод из жизни Тимура, когда он в компании товарищей преследовал на охоте зимой оленя. Возглавляя гонку, он встретил на пути широкий и глубокий овраг. Тимур попытался свернуть в сторону, но, когда это не удалось, заставил коня прыгнуть через препятствие. Конь сорвался на дно оврага задними копытами, но всадник успел освободиться от стремян и спрыгнуть на край оврага. Животное погибло, а Тимур обошел овраг стороной, присоединился к своим приятелям и сел в седло другого коня.

Поскольку стало темнеть, всадники повернули домой. Вскоре их поглотили в широкой степи тьма и ливень. Всадники изрядно промерзли, когда им по пути попались темные курганы, похожие на шатры.

– Это песчаные холмы, – предположили спутники Тимура.

Сын Тарагая бросил поводья и вцепился руками в гриву коня. Животное вытянуло шею и заржало. Тимур направился к темным силуэтам курганов и наконец заметил свет. При свете курганы превратились в шатры, покрытые черным войлоком.

Тотчас юных всадников окружили собаки и люди, принявшие их за налетчиков.