– Мне известно, где находится ключ от нее. Поскольку слуги ужинают, а мачеха и брат наверняка сидят в своих покоях, я смогу раздобыть огнестрельное оружие. Кроме того, нам понадобятся продовольственные припасы, ведь первые несколько дней мы с тобой вряд ли сможем где-нибудь остановиться. Все это я тоже принесу…

– Но для этого тебе придется зайти в кухню!

Карл злился на себя, ведь ему постоянно приходилось возражать сестре. При этом ее явно нельзя было назвать неосмотрительной. Однако иногда, по мнению Карла, она была чересчур смелой. Он вспомнил, как несколько лет назад Йоханна, не умевшая плавать, забралась в пруд и Матиас едва успел вытащил ее из воды.

– Пора идти, – сказала Карлу Йоханна.

В этот момент внизу раздался стук в дверь. Близнецы вздрогнули от испуга.

– Кто бы это мог быть? – спросил Карл.

Йоханна поспешила вниз по лестнице. Девушка глянула на набитые доверху сумки, стоявшие на полу, и испугалась. Если кто-нибудь увидит их багаж, он догадается, что они задумали, и расскажет об этом Геновеве и Матиасу.

– Я открою, а ты встань так, чтобы закрыть собой сумки, – попросила Йоханна Карла и распахнула дверь.

В то же время она сделала шаг вперед и почти полностью загородила собой дверной проем.

Перед ней стояла Гретель, одна из младших замковых горничных.

– Сударыня, я принесла вам еду, чтобы вам не приходилось забирать ее самостоятельно, как это было последние два дня. Только никому об этом не говорите, иначе госпожа Геновева меня отругает, – прошептала девушка и сунула корзину в руки Йоханны. – Мне нужно поспешить, чтобы вовремя вернуться в кухню, – добавила она, испуганно глянув в сторону.

– Спасибо! – Йоханна вздохнула с облегчением, когда Гретель, сделав едва заметный книксен, развернулась и побежала обратно в замок.

Одобрительно кивнув головой, Йоханна закрыла дверь и поставила корзину на стол.

– Мы съедим это по дороге. Какое счастье, что Гретель принесла нам еды! Я совсем забыла об ужине. Если бы поздно вечером корзина все еще стояла на кухне, кто-нибудь обязательно обратил бы на нее внимание.

– Впредь мы должны избегать подобных ошибок.

Карл с решительным видом покинул башню и направился к конюшне. Йоханна последовала за ним, обдумывая дальнейшие действия.

Внутри обширного помещения конюшни, казалось, никого не было. Вдруг из амуничника[4] донесся жалобный стон. Йоханна открыла дверь и заглянула внутрь. Войслав сидел в углу на старом седле и плакал.

– Что случилось? – спросила Йоханна у четырнадцатилетнего мальчика, который был последним связующим звеном между близнецами и родиной их матери.

В свое время вместе с Соней Выборской сюда прибыло шесть слуг, но четверо из них, в том числе и родители Войслава, уже умерли, а остальные через несколько лет вернулись в Польшу.

Мальчик встал и поклонился Йоханне:

– Шталмейстер меня побил. А я ведь не сделал ничего плохого. Макс засыпал жеребцу графа Матиаса слишком много овса, и у животного начались колики. Но другие конюхи сказали шталмейстеру, что это сделал я. Жаль, что я не вернулся на родину вместе с Янеком и Мариушем! Здесь мне не будет жизни…

– Ты прав. – Йоханну возмутило поведение конюхов, которые обвиняли мальчика в собственных ошибках. Внезапно ей в голову пришла идея. – Тебе следует отправиться с нами, Войслав. Мы едем в Польшу!

– Правда? – Мальчик перестал плакать и вытер влажные щеки тыльной стороной ладони. – Вы хотите уехать отсюда?

– Нам придется это сделать. – Йоханна похлопала его по плечу. – Помоги моему брату оседлать трех лошадей.

– Я оседлаю кобылу, которую забрала у вас злая графиня Геновева! – выпалил Войслав.

Хоть сердце Йоханны разрывалось при мысли о том, что ей придется оставить здесь свою любимицу, девушка покачала головой: