– О, нет, я не позволю этому человеку причинить зло еще и лично мне одним тем, что я что-то утаила о нем. Я расскажу все. – Ее глаза сверкнули. – Я расскажу все, что знаю о нем и о людях, которые из-за него встретили смерть. Но я прошу вас кое о чем взамен. – Она внимательно вгляделась в лицо Вивьена, а затем и в лицо Ренара. – Вы тоже расскажете мне то, что знаете. Я вижу, что вас с ним также многое связывает. Я прошу вас о взаимной честности, раз уж я открою вам то, что причинило мне самую большую боль в жизни.

Вивьен переглянулся с Ренаром. На размышление не ушло и мгновения.

– Хорошо, – вздохнул он.

Элиза присела на кровать, и Вивьен опустился рядом с ней. Казалось, она резко стала более хрупкой и ранимой. Она обхватила себя руками, взгляд замер на неопределенной точке пространства, а лицо показалось осунувшимся и уставшим. Вивьен с горечью осознавал, что сейчас Элиза откроет ему нечто очень личное и болезненное, а он не сможет быть до конца честным в ответ – ни с ней, ни с Ренаром.

– Должна предупредить, – упавшим голосом сказала Элиза, – это будет очень долгий рассказ.

– Впереди вся ночь, – бесстрастно отозвался Ренар, пододвигая скамью поближе к кровати. – Рассказывай.

Элиза вздохнула. Она так надеялась, что ей больше никогда не придется об этом вспоминать.