— Она тут держит крышу, Ларс, — объяснил Олли. — Клаузен не расплатился с Джад и Николаи, как положено, а они же, черт побери, из…

— Одной из крупнейших семей Северного Лондона, — быстро подхватил Аднан. — Как же иначе? У них столько контрактов.

— Ну, вот. Понимаешь, этот рейд — намек. Эта ночь дорого обошлась Клаузену. Не настолько, чтобы обрушить весь бизнес, но чтобы задуматься, ему хватит. В следующий раз, когда Джад или кто еще предложит ему недорогую страховку, будут знать, что эти не шутят, и мигом выложат денежки.

— А еще, — гладко вклинился Петр, — мы показали Джад, что дело знаем, что мы — люди надежные. В этом суть.

Ларс пососал нижнюю губу.

— Ага, ладно, дошло.

— И нашу компанию это сплотило, — сказал Петр. — Такое провернуть не всякой команде под силу. Большие дяди нас заметят.

Олли улыбнулся другу — такси сейчас было полно счастливых улыбок. «Вот почему Петр у нас командует; он умеет скрепить команду».

— А вы как думаете, Джад теперь даст нам работу со станцией энергопередачи? — спросил Аднан, стягивая с головы куфию. На его слипшихся иссиня–черных локонах блестел пот.

— Может, и даст, — ответил Петр. — Ей больше нет смысла нас мариновать.

В улыбке Олли было не так уж много горечи. «Крупное дело» на передаточной станции больше года болталось перед Легионом, как морковка на ниточке. Джад с Николаи не раз говорили, какие большие дела ждут Легион, когда они покажут, на что способны, — но что–то таких дел все никак не подворачивалось. В воображении Олли маячили легендарные образы предков, выносивших миллионы из сейфов и грабивших торговцев бриллиантами. Такого не бывало сотни лет, с тех пор как начали разработку астероидов, а звездные перелеты превратили редкие металлы в самые обыкновенные.

— Это не мне решать, — сказал Петр, — но я ей объясню, как мы рвемся в дело.

— Только не перебирай, — посоветовал Гарет. — Чтобы не выглядело, будто мы на краю.

— Ты меня будешь учить торговаться по контракту? — огрызнулся Петр.

Олли с ухмылкой откинулся на закругленную спинку сидения, наслаждаясь мыслью, что ушли чисто. Кайф понемногу отходил. Но оставались они: Легион, друзья; оставались пирушки, знойная ночная жизнь, мальчики, девочки, пляжи… Он возьмет от жизни все, что она может предложить.

За десять минут ап–такси, нырнув в большой портал государственного и коммерческого хаба и вынырнув в таком же на Чадвик–роуд, доставило их в Саутарк. Оттуда — еще две минуты параллельно старой надземной железной дороге.

Легион занимал старый кирпичный тоннель под путями, чуть в сторону от Консорт–роуд, где заброшенные торговые площади на несколько сот метров протянулись между обветшавшими жилыми домами и железнодорожным виадуком. Внутрь вели двойные металлические ворота, сплошь и в несколько слоев разукрашенные граффити — из них только самые свежие слабо фосфоресцировали зеленым и пурпурным. Местная пацанва гоняла на стареньких ап–бордах по заросшей мостовой, толпилась в подворотнях, перекидывала друг другу наркофайлы и иммерсивную порнуху, сплетничала о звездах игровых программ. Одевались в то, что по карману: распечатанная одежка подражала модным трендам, только краски были дешевые, тусклые, и рисунок распадался на пиксели.

Эти озлобленные и обездоленные дети сшибали датчики гражданского наблюдения, едва муниципалитет подряжал бригаду для их переустановки. Они же работали разведкой Легиона и, пожалуй, видели в легионерах своих кумиров. Удобно: на этих улицах чужой человек не останется незамеченным. Такой защиты полицейские Ген 8 Тьюринги не предусматривали и не умели с ней бороться.

Ап–такси Легиона проехало среди улыбок и поднятых вверх больших пальцев, медленно нырнуло в ворота. Колеса бесшумно расплескивали собравшиеся на старом асфальте грязные лужи.