Падение Хронополиса - Бейли Баррингтон Дж. (2002)

Он оказался на удивление силен. Этон не мог вырваться из его объятий. И они полетели вниз, штопором и кувыркаясь, вниз, вниз, вниз. Четырехмерный экран ортогонального времени остался позади. Позади остались и верхние слои страта, , в которых потенциальное еще имело некоторое сходство с актуальным. Все ниже и ниже, в глубины, где потенциальность имела все меньше и меньше шансов стать актуальностью — то есть материализоваться в ортогональном мире, — и все меньше и меньше общих с ней форм. Давление нарастало со страшной скоростью. Этона тащило в темные шестимерные глубины, где таились во мраке, поджидая, безымянные создания. От них исходила угрюмая ненависть: потенциальные квазисущества чуяли, что Этон и Фаворит пришли из верхнего мира, и испытывали жгучую зависть.

В этом спуске не было времени, и Этон будто потерял волю к свободе. Потом начало ощущаться присутствие какого-то огромного и подавляющего разума.

Хулму!

Хулму не поддавался описанию. Шестимерная, не существующая форма, извивающаяся и корчащаяся во все стороны в диких конвульсиях. Он был владыкой этих глубин; все поклонялось ему.

В сознании Этона раздался голос, почти ощутимый на ощупь.

— Знай меня и покорись мне.

И в этот миг до Этона дошло — с уверенностью, которую он сам ни за что не смог бы объяснить, — о каком враге говорили ему Император и Святой Хеватар.

Врагом Империи была не Гегемония. И даже не секта травматиков «или Фаворит.

Это был Хулму.

Этон не мог бы определить то абсолютное зло, которым был Хулму. Он лишь видел, как в момент прозрения, что битва будет беспощадной и длиться она будет, пока кто-то из них не достигнет полной победы.

С обновленной силой Этон рванулся из мертвой хватки. Фаворит пытался его сдержать, но Этон вырвался и взмыл вверх, прочь от извивающихся щупальцев Хулму. Его пытались схватить другие силы, но Этон знал, что это не в их власти.

Вверх, вверх и вверх.

Глава 10

В конце подъема к царству материальности Этон был в полусознании и пришел в себя, только выйдя в ортогональный мир.

Подсознание вынесло его к знакомому месту: Он стоял посреди пустынного главного зала внутренних покоев императорского дворца в Первом узле. Была ночь, и зал был почти темен.

Во дворце царила тишина.

Оглядевшись, Этон заметил одинокую фигуру на диване и подошел ближе.

Это была Инприсс Соре.

— Инприсс? Девушка подняла голову:

— Вы вернулись!

— Как вы здесь оказались?

— Меня привезли люди принца Вро. Они сказали, что здесь, во дворце, меня никто не тронет. Я под защитой Империи. — Нотка гордости прозвучала в ее голосе при этих словах. Потом Инприсс улыбнулась. — Это действительно не такая жизнь, к которой я привыкла.

— Но мы расстались с вами всего минуту назад! Инприсс слегка насторожилась:

— Прошло уже почти три дня.

Три дня. Неужели он пробыл в страте так долго? Потрясенный Этон посмотрел на стенные часы и нахмурился.

— А почему никого нет? Еще ведь очень рано.

— Все молятся в церквах и часовнях. Армада выступила в поход.

Значит, события подошли к кульминации, и миссия Этона не удалась.

Охваченный отчаянием, Этон заходил по залу. Он пытался представить себе, что сейчас делается за пределами дворца, в вечном городе и во всей могучей Империи, охватившей столько веков. Ему слышится или это на самом деле трещит структура времени, словно каркас разбиваемого волнами корабля?

Неожиданно раздалось гудение моторов. Из своего убежища выкатился Император и навис над мужчиной и женщиной.

— Слуга мой, капитан Этон, — прозвучал гулкий голос.

— Император?