Задумалась, что делать. Учить мне не нужно, потому как разницу между своей головой и диадемой я чувствовать перестаю. Пока ещё ответы 'всплывают', но не удивлюсь, если однажды знания, записанные на диадему, я буду воспринимать как собственную память. 'Не возможно, - пришёл ответ, - Увеличение степени слияния повредит сознание вплоть до полного его разрушения. Последствия необратимы'.

Ладно. Села в кресло. Чем бы себя занять? Три экзамена, и все три - теория. Делать ничего не нужно. Зато я давно не пыталась сплести заклинание. Да, помню, что способность намертво атрофировалась, но вдруг что-то да получится? Ведь до какого-то момента я магию удерживаю в нужной форме, всё расплывается, когда я начинаю 'закреплять' результат.

Как и рекомендовала Таир, я выпустила свою магию и потянула немного, пытаясь создать нить. Ничего не вышло, как всегда. Чуть-чуть тянется, а начну форму фиксировать - всё обращается в ничто.

Я упорно продолжала заниматься. В какой-то момент я бросила пытаться придать форму, а продолжала просто играть со свой магией. Сама не заметила, как магия, откликаясь, на мои эмоции, стала одушевлённой, поднялась вокруг меня ласковым ветерком. Я в ней словно купалась. Провозилась несколько часов, пока окончательно не устала.

Быстро поужинала и легла спать. А утром на браслет пришло уведомление, что дата первого экзамена назначена. Комиссия желала меня видеть через день ровно в полдень.

Впервые в жизни я шла на экзамен и боялась не того, что я не знаю. Я боялась, что знаю слишком много, что магистры заметят, заинтересуются, что кто-то обнаружит диадему. Я знаю, что однажды это случится, но думать не хочу, какой окажется конец. Я вошла в аудиторию, поклонилась комиссии и встала перед длинным столом, за котором собрались всего трое. Ни моего куратора, ни ректора, ни Дайнича. Председательствовал магистр, который вёл 'Всезнание', справа от него был Ансей, а слева неизвестный мне преподаватель.

- Пожалуй, начнём, адептка. Я надеюсь, коллеги не будут возражать, если я предложу вам слегка нарушить процедуру экзамена и взять стул.

- Разумеется, никаких возражений, - подтвердил неизвестный, а Ансей просто утвердительно кивнул.

Попыталась вспомнить, что об этом говорится в Уставе. Запрета сидеть нет. Точнее, адепту следует перед комиссией отвечать стоя, но никаких санкций за нарушение не предусмотрено. Я взяла предложенный мне стул, переставила на то место, где мне полагалось стоять, и села.

- Видите ли, адептка. На моей памяти вы первая, кому курс назначен обязательным. Оно и понятно. Общие сведения о мире мало кому нужны. Адепты приходят ко мне, чтобы развивать эрудицию. Вы пришли узнавать элементарное о Нозане, то, что очевидно любому ребёнку. Это не в упрёк вам. Просто я объясняю, почему в отношении вас экзамен должен быть жёстким. Мы решили, что необходимо пройтись по всем темам. Приступайте.

Мало я Устав наизусть рассказывала. Теперь учебное пособие надо пересказать в полном объёме. Так мне не сложно, если магистрам времени, сил и ушей своих не жаль. Я начала ответ с пересказа введения. Вижу по глазам, магистры впечатлились.

- Простите, адептка. Вы всегда учебные пособия наизусть учите?

- Стараюсь. На память не жалуюсь.

- Тогда, вероятно, нам не имеет смысла слушать всё.

- Да, коллеги, поддерживаю. В случае с адепткой мы можем ограничится вопросами.

Вот не стало мне от этого легче. Вопросы сыпались сразу от трёх магистров. Задавали они их без всякой логики, и при этом довольно конкретные. Это было мучительно. Сначала я искала ответ с помощью диадемы, потом пыталась понять, что и как можно ответить, чтобы не вызвать лишних подозрений.

Мучили меня почти час.