Франческа вздохнула и опустилась на стул, держа телефонную трубку на отлете. Стив был одним из тех парней, с которыми она, по мнению Марджори, должна была встречаться. Но Стив, в отличие от тех американцев итальянского происхождения, с которыми она была бы не прочь пойти на свидание или которые хотели пригласить на свидание ее, был в высшей степени самоуверен, даже порой нахален. Франческа знала, что в обществе Стива ее собственное «я» совершенно тускнеет. У Стива была не слишком приятная манера говорить высокомерным, слегка раздраженным тоном. Молодой юрист разговаривал с Франки о простых житейских делах, о ее работе, об отношениях с профессором Маунтберном таким тоном, будто допрашивал в зале суда бестолкового свидетеля.

Стив, представитель третьего поколения Ливерморов, был высоким привлекательным блондином. Все в нем, начиная с аккуратной стрижки до безукоризненно начищенных ботинок, свидетельствовало о его принадлежности к самой изысканной части бостонской аристократии. Франческа хорошо понимала, что именно нравилось ей в этом молодом юристе, и отнюдь не заблуждалась и в отношении того, что привлекало Стива. Ливермор не уставал повторять, что она самая яркая, самая сексуальная и соблазнительная женщина из всех, кого он только встречал в жизни. И что его единственным желанием является обладание Франческой. Он был готов раскрыть перед ней мир любви и страсти. Те молодые итальянцы, от которых ее старательно оберегали дядя и тетя, говорили в первую очередь о семье и замужестве. Стива Ливермора интересовало только любовное приключение.

Часы показывали уже без двадцати минут семь.

— Я не могу сейчас говорить, Стив, — решилась прервать его очередной монолог Франческа. — Вот-вот появится профессор Маунтберн, а мне еще надо приготовить до его приезда кипу заявлений в аспирантуру.

— Франческа, послушай меня! — В голосе Стива зазвучали холодные нотки. — Ты же сама жаловалась, что просто гибнешь под грузом сверхурочной работы, за которую к тому же не платят. Неужели не можешь послать эту дурацкую писанину ко всем чертям? По правде сказать, мне это совершенно непонятно! Я заказал на вечер столик у Копли, потом собирался повести тебя в театр…

Подняв взгляд, Франческа увидела в дверях незнакомого мужчину. Солидный на вид, средних лет, невысокого роста, в легком светло-сером костюме, он держал в руках старомодный, но дорогой плоский портфель из телячьей кожи.

Мужчина с облегчением произнес:

— Я так рад, что застал вас на работе, мисс Луккезе. Я боялся, что разминусь с вами, ведь не так-то просто найти дорогу в студенческом городке.

Стив Ливермор на другом конце провода не унимался:

— Я давно пришел к заключению, что у твоего начальника какая-то извращенная страсть заставлять тебя заниматься этой идиотской работой. Во всем этом есть изрядная доля садизма…

— Вы искали меня? — удивленно спросила Франческа, внимательно рассматривая позднего посетителя.

— Да. — Мужчина вошел в приемную и осмотрелся. — Мог бы я с вами переговорить? Понимаю, что пришел не вовремя и вы уже заканчиваете работу, но с вашей стороны было бы очень любезно задержаться еще на несколько минут.

— …около половины десятого, как ты думаешь, управишься ты до этого времени? — Голос в трубке не умолкал. — Слушай, Франческа, признаю, что в прошлую субботу я, наверное, зашел слишком далеко, но ведь я обычный мужчина из плоти и крови. Мы так редко видимся…

— Стив, — прервала наконец этот монолог Франческа.

Мужчина стоял рядом и прислушивался к их телефонному разговору.

— Мы обсудим это в следующий раз. Ты не возражаешь? Мне сейчас неудобно говорить…

— Пришел твой профессор? — спросил Стив. — Подумаешь! Разве ты должна вытягиваться в струнку при его появлении? Франческа, ты слушаешь меня?