Выявляется еще один Огинский – будуарный farceur. Я использую это французское слово не в собственном значении «шутник», скорее – «участник будуарного фарса». Это выглядит тем более комично, если учесть, что человек, стремившийся завоевать благосклонность дам, внушал чувство страха. Беннигсен являлся немецким генералом, позднее взявшим на себя командование русскими армиями в битве под Эйлау – первом нерешительном со стороны Наполеона сражении – и в битве под Фридландом. Еще интереснее то, что за несколько лет до этого Беннигсен был одним из заговорщиков, которые старались вынудить царя Павла I отречься от престола и которым, в конце концов, удалось задушить бедного и не отличавшегося умом монарха. Лично Беннигсен никого не душил, хотя он был очень и очень крепок и физически мог бы вполне справиться с этой задачей. Хорошие манеры и достоинство сана генерал-губернатора Литвы помешали Беннигсену устроить скандал или использовать свою шпагу – орудие, которым сей профессиональный солдат, должно быть, владел столь же безупречно, как Огинский скрипкой (Огинский был превосходным скрипачом и любил исполнять струнные квартеты).

Начиная с 30-х годов XX века, в трудах польских историков имя Огинского упоминалось не с лучшей стороны. Так, один из памфлетов носит явно оскорбительный характер, а изложенные в нем предположения подкрепляются обилием ложных фактов.

Несомненно, на Огинского оказали влияние два отчетливо выраженных противоречивых фактора. С одной стороны, он обязан своим образованием и проницательным умом политика и дипломата влиянию французских просветителей. С другой стороны, ему была свойственна своего рода широкая натура, столь характерная для польских магнатов XVIII века и существенно способствовавшая разделу Речи Посполитой. Кроме того, за ним замечалась непоследовательность. Политикам ведь всегда приходится принимать решения, когда они обнаруживают, что выбрали неверный курс. Что предпринять: продолжать идти дальше и мужественно оставаться «убежденным политиком» либо мужественно совершить радикальный поворот? Огинский, конечно, предпочитал второе.

Рождение в сорочке и два богатых дядюшки