«Это должно пронять их», – подумал Арни. Он сам эмигрировал из-за своей бакалаврской степени. На Земле для него было все закрыто, поэтому он прилетел на Марс в качестве простого водопроводчика, а теперь, по прошествии нескольких лет, посмотрите, чего он достиг. На Земле водопроводчик-бакалавр мог рассчитывать только на уборку дохлой саранчи в Африке в составе американских рабочих бригад. Кстати, его брат Фил этим и занимался в настоящее время: он закончил Калифорнийский университет, но так и не смог найти работу лаборанта по анализу качества молока. Одновременно с ним университет выпустил еще сотню таких специалистов, и кому они нужны? На Земле для них работы не осталось. «Летите на Марс, – заключил про себя Арни. – Здесь мы найдем вам применение. Стоит лишь поглядеть на дохлых коров с молочных ферм за городом. Вот пусть и тестируют им молоко».

Но приложение хитро умалчивало, что на самом деле эмигрантам на Марс ничего не гарантировалось, даже возможность вернуться домой, так как полеты на Землю стоили гораздо дороже из-за неадекватных возможностей взлетных площадок. И уж конечно, никому ничего не гарантировалось с точки зрения занятости. А виноваты в этом крупные державы на Земле, такие как Китай, Соединенные Штаты, Россия и Западная Германия, которые, вместо того чтобы поддерживать планомерное развитие планет, занялись дальнейшими исследованиями.

Они тратили время, мозги и деньги на звездные проекты, например, на полет к Центавру уже потрачены миллиарды долларов и человеко-часов. Арни Котт не видел никакого смысла в этих звездных проектах. Кто захочет четыре года лететь в другую систему, где и планет-то, наверное, нет?

Но в то же время Арни боялся, как бы космическая политика крупных земных держав не изменилась. Что, если в одно прекрасное утро они проснутся и пересмотрят свое отношение к колониям на Марсе и Венере? Что, если они отдадут себе отчет в их слаборазвитости и решат что-нибудь предпринять? Другими словами, что будет с Арни Коттом, если великие державы образумятся? Тут есть над чем поразмыслить.

Впрочем, великие державы не проявляли признаков разумности. Они все еще были одержимы соперничеством и сейчас, к облегчению Арни, продолжали борьбу между собой на расстоянии двух световых лет от Марса.

Перелистывая газету, он наткнулся на небольшую заметку о женской организации в Берне, Швейцария, которая в очередной раз выражала беспокойство по поводу колонизации.

Колониальный Комитет Безопасности встревожен состоянием посадочных площадок на Марсе.

В петиции, адресованной Колониальному департаменту Объединенных Наций, дамы снова высказывали свою обеспокоенность тем, что посадочные площадки на Марсе, на которые прибывали корабли с Земли, слишком удалены от мест поселений и системы водоснабжения. Иногда пассажирам, включая женщин, детей и стариков, приходится преодолевать сотни миль по пустынной местности. Колониальный Комитет Безопасности просил Объединенные Нации издать постановление, обязывающее корабли совершать посадку лишь на космодромы, находящиеся в радиусе двадцати пяти миль от главного канала.

«Заботливые наши», – подумал Арни Котт, прочитав заметку. Вероятнее всего, никто из них никогда не покидал Землю: они узнали об этом из какого-нибудь письма, от какой-нибудь престарелой тети, живущей здесь на пенсию на бесплатных землях Объединенных Наций. Ну и конечно, их сведения черпались у постоянного члена организации, обитательницы Марса, некой миссис Энн Эстергази: она распространяла ксерокопии этого письма среди общественно активных дам в разных поселениях. Арни получал и читал ее информационный бюллетень «Заметки ревизора», название которого неизменно вызывало у него смех. Смешили его и вставки, состоявшие из одной-двух строк и публиковавшиеся между статьями:

Боритесь за высокое качество очистки питьевой воды! Общение с церковнослужителями гарантирует такую степень фильтрации, которой можно гордиться!