В этой области напряженных размышлений мы продвигаемся с большим трудом, ведь поиск смысла и конфликты смыслов отражают современную ситуацию на уровне коллективного бессознательного, в которой для многих людей тема смысла связана и с вопросом личной веры. При поиске ответов на вопрос о смысле нам неизбежно не хватает слов, и к тому же возникает проблема смысла, ценности и цели всей нашей жизни с ее вопросами «Откуда?» и «Куда?», причем не только в философии, как, например, у Ницше: «Имеет ли существование хоть какой-нибудь смысл?» (Nietzsche, 1980, S. 600), но и в ходе каждой психотерапии. Мы, как помощники, снова и снова оказываемся в ситуациях, которые заставляют нас сомневаться в значимости наших терапевтических действий, и такую профессиональную деформацию как синдром выгорания можно, в конечном счете, понимать как кризис смысла.

К чему же так стремятся люди? От потери чего они так страдают? Современное немецкое слово «смысл» (Sinn) происходит от средневерхненемецкого sin, которое означает дорогу, путешествие, ход; индогерманским sent обозначали выбрать курс/ направление, идти, держать путь, ехать. Также и в латинском – sentire (чувствовать), содержащем догерманский корень sent, – речь идет о направленности решения, которое будет исполнено. Смысл – это нечто динамичное, имеющее отношение к слову стремиться, как в нижненемецком sinnan, и к выражениям быть в пути, выбрать направление.

В переносном смысле мы употребляем слово «смысл», когда говорим о значении, о духовном содержании, о целях и задачах какого-то стремления. Смысл – это то, ради чего стоит прилагать усилия, в греческой философии – конечное, высшее и предельное, к чему человек стремится, «цель, за которой нельзя представить никакой иной» (Höffe, 1992, S. 396).

Спектр значений слова «смысл» широк. Смысл может означать цель или представлять собой ориентирующую функцию в сфере норм, ценностей и решений. Часто люди приходят к психотерапевту, когда они потеряли направление и цель, когда одностороннее сознательное отношение к жизни завело их в тупик и в одиночку они не могут с этим справиться. В терапии могут быть обнаружены признаки нужного направления (ср. значение «Uhrzeigersinn» – «стрелка часов») и выработаны новые жизненные ориентиры.

Проблема смысла во многих аспектах связана с понятием границы, предела. Ограничения, с которыми мы сталкиваемся на нашем жизненном пути, вынуждают нас смотреть внутрь себя и осмыслять, определять свое «местонахождение», заставляют оглянуться назад и посмотреть вперед. Приближаясь к своему пределу, мы оказываемся в контакте с невероятным, с тем, что не входило в наши первоначальные жизненные планы, не вписывается теперь ни в привычный порядок, ни в систему ценностей и убеждений, которые хоть и являются полезными вспомогательными ориентирами, но всегда искажают действительность. «У природы нет шаблонов, но нам с ними легче жить», – гласит пословица, и это вполне соответствует, например, определению науки как «системы заблуждений человечества на сегодняшний день». На границе контакта с чем-то новым обычно возникает внутреннее замешательство, но именно оно может привести нас к творческому взаимообмену и контакту с «живой» реальностью, так как «настоящая» реальность и сама жизнь всегда находятся «на грани» возможного и по ту сторону от нее.