Ловкий ход - де Филиппо Эдуардо

КЬЯРИНА. Ты что, уж совсем за дурочку меня держишь? Или в самом деле считаешь, что мне пятнадцать лет. Уже восемь месяцев прошло, как в нашем доме впервые появилась эта немка, и с тех пор я глаз с тебя не спускаю. Я сразу смекнула, что к чему, когда ты выписывал счет за пять отреставрированных тобой картин. Еще немного и ты вообще ничего не взял бы с нее за свою работу. А когда она явилась сюда давать тебе советы, как лучше отремонтировать квартиру, я ведь ничего не говорила, я только слушала. (Имитируя резкий немецкий выговор). «Для твой комната мы выбрать очень легкий краска… И на маленький террас будем делать бельветер…» Когда я услышала это «будем делать», мне все стало окончательною ясно.

ЛОРЕНЦО. Ну и что? Что из того? Допустим даже, я влюбился в немку, так при чем здесь ты, уже восемь месяцев не спускающая с меня глаз. Что это еще за тайная полиция такая? Мы что с тобой контракт подписали, я и ты? Или официально обязались перед какими-то властями всю жизнь быть неразлучными, привязанными друг к другу, словно сиамские близнецы. Кьяри, послушай своего брата: все эту галиматью ты городишь только потому, что ты — старая дева. А будь у тебя муж…

КЬЯРИНА(задетая за живое последними словами ЛОРЕНЦО, не может не разрыдаться и плачет по-детски). Гадкий ты человек! Не смог не унизить меня! Женись на ком хочешь… делай, что хочешь. (Намекая на саму себя) А эту старую деву, язву и сумасшедшую, для которой закрыты все пути к спасению, выстави на улицу. Если кто-то глупо идет по жизни, значит, он заслуживает такой судьбы (и продолжает плакать).

ЛОРЕНЦО (в отчаянии от фальшивости этих слез и, самое главное, понимая скрытую причину такой реакции Кьярины, опасается ухудшить дело, если станет и дальше называть вещи своими именами и прямо скажет: «Ты некрасива. И не вышла замуж, потому что ни один мужчина никогда не обращал на тебя внимания. Ты не была привлекательной даже в юности», и сам себя хлещет по щекам, чтобы удержать язык за зубами). Но кто меня обязал это делать? Кого я должен благодарить? Кто надел на меня эти оковы…

КЬЯРИНА(ласково, с заботой, однако, продолжая, плакать). Но тебе же больно, сумасшедший! Смотри, до крови расцарапал себя! Прекрати!

МАТИЛЬДА(лет пятидесяти, крепкая, энергичная женщина. Входит справа, она уже в курсе происходящего в доме Савастано). Кьярина, дочка моя… Что случилось? Профессор, что здесь происходит?

ЛОРЕНЦО. Кукольный спектакль. разыгрываем пьесу с участием Пульчинеллы. Пульчинелла это я, донна Матильда. Я и Пульчинелла, Турцилло, Ковьелло, Кьяккеппе. Противен самому себе, уж поверьте мне.

МАТИЛЬДА. Как понимать все это? Профессор, я никогда прежде не слышала от вас ничего подобного. (Кьярине) А вы, синьорина, спускайтесь-ка оттуда! (Решительно направляется к окну и ставит рядом стул). Ну, будьте умницей. Что это вы задумали! Хотите, чтобы и в самом деле вся округа смеялась? (подает руку Кьярине, и та охотно повинуется ее приказу). Вы такая воспитанная, такая мудрая и терпеливая… Я всегда говорю своему мужу: «Одно удовольствие жить рядом с Савастано — их не видно и не слышно…»

КЬЯРИНА(спустившись с подоконника и оказавшись на твердой почве, вдруг в полной мере осознает опасность, которой подвергала себя, ее охватывает страх, у нее кружится голова, и она раскидывает руки, словно ища что-то прочное, к чему можно было бы прислониться) Дайте сесть… Стул, дайте стул… (Поддерживаемая Матильдой, добирается до стола в центре комнаты и садится возле него). Ничего не вижу… Все вокруг плывет…

МАТИЛЬДА. Успокойтесь, синьорина Кьярина, сейчас это пройдет.

КЬЯРИНА(с явно преувеличенным удивлением). Ох, вся комната идет кругом… Остановите комнату.

МАТИЛЬДА(спокойно). Ну-ну, сейчас все пройдет… Все пройдет…

КЬЯРИНА. Что пройдет, донна Мати… Это же какая-то взбесившаяся карусель.

МАТИЛЬДА. Так только кажется.

КЬЯРИНА. О, святая Мадонна… Меня просто выворачивает наизнанку.