6 июля он снова написал короткое послание Исмэю, в котором настойчиво спрашивал: «Что делается в части подготовки хороших агентов для Дании, Голландии, Бельгии и прибрежных районов Франции?» Он требовал организации «агентурной разведывательной сети на всем побережье», желал видеть «группы специально подготовленных людей, занимающихся террористическими актами… чтобы жизнь немецких солдат в оккупированной Европе стала ежедневной и ежечасной пыткой».

В своем майском меморандуме военное руководство подчеркивало исключительную важность ведения подрывной деятельности в оккупированной врагом Европе. Однако в последующие несколько недель не было предпринято никаких мер.

1 июля прошло заседание под председательством лорда Галифакса с приглашением ряда министров. На нем была выработана структура новой организации – Управления специальных операций (далее – SOE), призванного координировать саботаж и диверсионную деятельность против врага.

Сразу же после создания SOE разгорелся ожесточенный спор, какому из правительственных департаментов должна подчиняться новая служба. Военное министерство настаивало на своем праве осуществлять руководство, того же требовало и министерство иностранных дел. В то же время глава секретной службы (Secret Intelligence Service – далее – SIS) полковник Стюарт Мензис имел все основания полагать, что новая организация будет в той или иной форме подчиняться именно ему. В его департаменте (в дальнейшем я буду называть его департаментом Д) были отделы, уже выполнявшие функции, возложенные на SOE.

Штабисты предложили премьер-министру, чтобы SOE управлял комитет, куда входили бы представители военных департаментов, разведки, министерства иностранных дел, министерства информации и военно-экономического министерства. Такой комитет будет иметь преимущества перед любым из ведомств в отдельности.

Вопрос поставили перед кабинетом. Доктор Хью Далтон, глава военно-экономического министерства, предложил на должность руководителя SOE кандидатуру вице-премьера Клемента Этли, бывшего тогда лордом – хранителем печати, сам же планировал стать у Этли начальником штаба. Таким образом SOE попадала в административное подчинение военно-экономического министерства.

Когда лорд Галифакс заявил о правах министерства иностранных дел, лорд Ллойд, министр по делам колоний, сказал: «С вами никогда не будут советоваться, потому что вы никогда и ни с чем не соглашаетесь». А когда один из членов кабинета заметил, что претензии военного министерства самые обоснованные, в противном случае SOE имеет смысл подчинить полковнику Мензису, доктор Далтон категорически возразил, подчеркнув, что у военного министерства забот хватает и что щупальца военной разведки уже и так проникли всюду. Опираясь на поддержку министров-лейбористов, он настаивал на том, что у создаваемой организации задачи будут отнюдь не военные. «Саботаж и подрывная деятельность в Европе затронут интересы профсоюзного и социалистического движения на вражеских, а также на оккупированных врагом территориях. Речь идет о создании пятой колонны, диверсиях, хаосе и прочей революционной деятельности».

Далтон подробно изложил свои идеи Черчиллю, который впоследствии написал лорду Галифаксу, зная, что последний имеет большое влияние на министров-консерваторов, следующее: «Мы должны организовать на оккупированных территориях движения, сравнимые с шинфейнерами в Ирландии, китайскими партизанами, борющимися против Японии, испанскими повстанцами… в период кампании Веллингтона или, и это следует признать, нацистскими организациями, созданными почти во всех странах. Мы должны использовать самые разнообразные методы, включая военный и промышленный саботаж, волнения и забастовки среди рабочих, постоянную пропаганду, террористические акты, направленные против предателей и немецких лидеров, бойкоты и бунты».