Военно-экономическое министерство на деле было значительно лучше приспособлено для такой работы, чем можно было предполагать, исходя из его названия. Сам Черчилль называл его министерством «неджентльменских» военных действий. Созданное по образу и подобию блокадного министерства, действовавшего во время Первой мировой войны, военно-экономическое министерство было организовано на более широкой основе. Оно имело в своем составе разведывательное управление и вовсю занималось пропагандой и различными видами подрывной деятельности. Некоторые его операции, например разработанный осенью 1939 года план подрывной кампании в шведском порту Оксельзунд, направленный на срыв поставки железной руды в Германию, были известны только очень узкому кругу лиц. В их число входил, разумеется, сам Черчилль, а также его ближайший друг майор (теперь сэр Десмонд) Мортон, бывший глава центра промышленного шпионажа, ставший одним из руководителей военно-экономического министерства.

После прошедшей 1 июля знаменательной встречи, на которой было принято решение о создании SOE, Черчилль поручил Далтону руководство новой организацией. Далтон занимал этот пост вплоть до февраля 1942 года, когда стал президентом Торговой палаты. В SOE его сменил лорд Вольмер, а позже – лорд Сэлбурн.

Черчилль так никогда и не признался, почему не отдал прямое управление SOE в жадно протянутые руки многочисленных представителей руководящей верхушки. Но в ряде его записок, в том числе обращенных к его помощнику, генералу Исмэю, можно найти высказывания, отчасти проливающие свет на причины этого решения. Летом 1940 года премьер-министр писал: «Я не удовлетворен количеством и качеством получаемой информации. Мы продолжаем оставаться отрезанными от этих территорий, так же как и от Германии. Я жду предложений относительно быстрого улучшения нашей работы во Франции. Нам жизненно необходима информация, а значит, нужен постоянный поток агентов, движущихся в обоих направлениях. Что же касается правительства Виши, нам не делает чести то, что мы располагаем таким незначительным объемом информации. А в какой степени используется наша агентура в Америке, Швеции и Испании?»[2]

Генерал Исмэй, в свою очередь, оценил ситуацию следующим образом: «В военном министерстве, по моему мнению, собрались люди крайне ограниченные и с полным отсутствием воображения… к тому же их там слишком много».

В любом случае Черчилль вовсе не собирался отдавать свое любимое детище в руки других людей. Должно быть, он с самого начала решил не спускать с него глаз, по-отечески внимательно следить за его ростом и развитием. После того как кабинет одобрил создание SOE, Черчилль написал Энтони Идену (теперь лорд Эйвон), бывшему тогда военным министром: «Нам необходимо срочно принять меры по получению наиболее полной информации о немецких вооруженных силах на оккупированных территориях, установить контакты с местным населением, направить туда наших агентов. Думаю, что этим с успехом займется новая организация, созданная под эгидой военно-экономического министерства»[3].

Таким образом, британский премьер поставил перед SOE новую задачу, выходящую за рамки первоначально планируемых функций, которые должны были заключаться в подрывной деятельности на оккупированных врагом территориях. Теперь имелось в виду, что агенты SOE должны собирать информацию и передавать ее кабинету, выступая, таким образом, конкурентами секретной службы (SIS) и военной разведки (MI). Но эта идея была с негодованием отвергнута членами кабинета, и в конце концов вопрос замяли. Известный военный историк, профессор Дж. Р.М. Батлер сформулировал свой вывод следующим образом: «В первые месяцы деятельности к SOE было предъявлено много претензий со стороны давно существующих организаций. Положение усугубилось личной неприязнью между их руководителями».