Когда одобрили повестку дня совещания, адмирал Нагано заявил от имени Верховного командования следующее: «Все согласны, что, если мы не начнем войну теперь, нация погибнет. Но она может погибнуть и в ходе боевых действий. Следует понимать, что гибель страны без сопротивления была бы бесчестьем. В безнадежной ситуации можно выжить, лишь сражаясь до последнего человека. Тогда даже в случае поражения наш боевой дух будет воодушевлять потомство в деле обороны страны».

Нагано заключил новое выступление словами: «Во время войны солдаты одержимы лишь желанием сражаться за своего императора. Мы будем биться до последней капли крови».

Мы, непосредственно участвовавшие в боях, до окончания войны ничего не знали о сути дебатов на совещаниях у императора. Мы сражались так, как приказал трон. С течением войны горькое предчувствие поражения возрастало, но не ослабевала наша решимость вынести все тяготы исполнения долга перед императором и родиной.

В конце войны сокрушительное поражение подтвердило истинность рассуждений адмирала Нагано. Более того, единодушная решимость командования флота продолжать войну сыграла роковую роль и в его собственной судьбе.

Парадокс состоит в том, что в ходе войны на Тихом океане, возвестившей наступление атомной эры, мир стал свидетелем самоубийственных атак с воздуха. Злой иронией является то, что такой способ войны даже стал предметом рассмотрения, не говоря уже о его использовании против высокотехнологичного оружия и тактики современной войны. Понятно, что многие люди могли бы усмотреть в подобных атаках пример варварства, если не безумия, и предпочли бы забыть, что это когда-либо происходило.

Однако поразительный прогресс последнего времени в развитии разрушительных видов оружия заставил многих людей – военных и штатских – осознать, что война порождает отчаяние в возрастающих масштабах. Поскольку война и вооружения – продукты человеческого разума, не мешает приглядеться к этому разуму. Далее, поскольку желание жить столь всепоглощающе для человеческого разума, небезынтересно изучить пилотов-камикадзе, которые преодолевают это желание с целью выполнить свой долг.

Было бы желательно, чтобы пилоты-самоубийцы сами рассказали о себе сегодня, но их голоса навеки умолкли. Вот почему мы собирали все имеющиеся в наличии данные и стремились написать книгу, способную высказаться за них. Книга отнюдь не замышлялась ради критики. Она создавалась как свидетельство, как память об отважных людях, которые жертвовали своими жизнями в этих «специфических» атаках. Мы искренне надеемся, что книга послужит совершенствованию мира, чему каждый из этих людей, по его собственному мнению, способствовал.

Атаки камикадзе шокировали мир в первую очередь в аспекте «неизбежной смерти». История засвидетельствовала много случаев, когда отдельные солдаты сражались под гнетом обстоятельств неизбежной смерти, но никогда прежде не вырабатывалась программа такого поведения людей столь систематичная и долговременная. В обстановке, диктующей жизнь или смерть, как бы ни был велик риск, всегда сохраняется шанс на выживание. Но атака камикадзе осуществляется только при условии самоубийства. Эта атака и смерть означали одно и то же.

В бурном потоке критики, который обрушился после войны, атаки камикадзе подверглись различным упрекам. Некоторые осуждали тех, кто выдумал эту тактику. Другие обвиняли начальство, планировавшее и контролировавшее такие атаки. Находились и такие, кто адресовал свои обвинения отдельным пилотам, осуществлявшим самоубийственные атаки по приказу и погибавшим. Возможно, в чем-то эти упреки были оправданны. Мы не станем их оспаривать. Хотим только объяснить, при каких обстоятельствах и как именно совершались атаки камикадзе.