Как высокопоставленного офицера-штабиста 1-го воздушного флота меня направили в Манилу консультировать 201-ю авиагруппу.[2] Я представлял высшее командование морской авиации на Филиппинах, в то время как капитан Тамаи был представителем командования одного из главных тактических соединений. Мы дружили со времени учебы в Морской академии, а серьезность обстановки сблизила нас еще больше. Между нами шел откровенный обмен мнениями относительно сложившихся проблем, однако нам не удавалось выработать какой-либо план выхода из отчаянной ситуации.

Наш невеселый разговор прервало приближение черного лимузина, вынырнувшего со стороны шоссе из вечерней дымки. Судя по маленькому желтому флажку, трепетавшему на капоте, автомобиль вез пассажира адмиральского ранга. Пока мы строили догадки по поводу того, кем мог быть этот неожиданный визитер, автомобиль остановился у командного пункта и из его салона, тяжело переваливаясь, выбралась грузная фигура в вице-адмиральском мундире. При нем не было внушительного сопровождения, за исключением одного помощника. Мы тотчас узнали адмирала Такидзиро Ониси, нового командующего японской морской авиацией на Филиппинах.

Вице-адмирал Ониси прибыл из Токио всего двумя днями раньше, чтобы принять командование 1-м воздушным флотом. По прибытии у него едва хватило времени принять дела у своего предшественника, вице-адмирала Кимпэя Тэраоки. Должно быть, имелось немало дел, требовавших его присутствия в штабе воздушного флота в Маниле. Тем не менее адмирал оставался в Мабалакате.

С какой целью он приехал?

Капитан Тамаи и я встали, чтобы приветствовать адмирала. Он сел в кресло и несколько минут молчал, следя за лихорадочными усилиями наземных команд обслуживания на аэродроме на закате дня. Наконец, адмирал повернулся к нам и произнес:

– Я приехал сюда обсудить с вами нечто крайне важное Может, нам пройти в помещение вашего штаба?

Настало время покинуть командный пункт. Мы с Тамаи сели с адмиралом в его лимузин. Командование эскадрильи и пилоты последовали за нами в других автомобилях.

Мабалакат был пыльным филиппинским городишком. Два или три его приличных здания западного стиля были реквизированы под офицерские казармы. В одном из них за невысокой каменной оградой располагался штаб 201-й авиагруппы. Дом был выкрашен краской кремового цвета с зеленым бордюром снизу. Это производило приятное впечатление домашнего уюта.

Внешний вид дома портил, однако, его интерьер. Всю мебель из дома вынесли и все пространство заставили парусиновыми раскладушками. Повсюду были развешаны предметы летной амуниции, полотенца, выстиранное белье и исподнее. Более тридцати офицеров занимали большую часть дома, в то время как его владельцы – филиппинец с семьей – ютились в двух задних комнатах. Хотя дом был переполнен, он служил жилищем офицерам-пилотам 201-й авиагруппы.

С одной стороны двора стояли два открытых нефтяных бака, служившие теперь ванной и прачечной. С другой в маленькой пристройке к дому размещались дневальные. Везде буйно зеленели деревья и кусты, окаймлявшие небольшую лужайку. В общем, это была чудная казарма.

Унтер-офицеры и солдаты квартировали по соседству в местных домиках. Эти неряшливые постройки приподнимались над землей примерно на 5 футов. Их пол из расщепленного бамбука соответствовал местному климату и давал ночью прохладу. Чтобы поспать, солдаты расстилали на полу одеяла, но если бамбуковые планки не были хорошо подогнаны друг к другу, то под сетку от москитов проникала уйма этих насекомых, делая пребывание в хижине невыносимым. В беспомощности перед нашествием этих кровожадных насекомых наших пилотов, имевших большой боевой стаж, было нечто забавное.