Первая мировая война. Катастрофа 1914 года - Макс Хейстингс (2013)

В 1913 году иностранный дипломат в отчаянии сетовал на австро-венгров: «Впервые вижу людей, настолько упорствующих в ущемлении собственных интересов!»{9} Для империи, и без того стонущей под гнетом собственных противоречий и недовольства порабощенных малых народов, аннексировать Боснию-Герцеговину было верхом безумия. Однако Франц Иосиф все еще переживал унизительную потерю североитальянских владений вскоре после восшествия на престол и поражение в войне с Пруссией в 1866 году. Обретение новых колоний на Балканах представлялось некой компенсацией, а заодно расстраивало панславистские планы Сербии.

Учитывая, как лихорадило присоединенные территории, было крайне опрометчиво объявлять о намеченном на март визите Франца Фердинанда в Боснию. Члены одной из многочисленных подпольных группировок «Млада Босна», объединяющей студентов крестьянского происхождения, тут же ухватились за представившуюся возможность устроить покушение. Додумались они до этого самостоятельно или пошли на поводу у белградских кукловодов, доподлинно неизвестно – за неимением конкретных данных любая версия правомерна. К младобоснийцам принадлежал и 19-летний Гаврила Принцип. Как и многие, вошедшие в историю схожим образом, всю свою недолгую жизнь он пытался переломить мнение окружающих о себе как о человеке мелком и незаметном. В 1912 году он пошел записываться добровольцем, чтобы сражаться за Сербию в Первой балканской войне, однако его не взяли из-за малого роста. На первом допросе после принесших ему печальную славу событий июня 1914 года он объяснил свой поступок так: «Меня везде принимали за слабака».

В мае Принцип с двумя товарищами приехал в Белград – столицу юного государства, лишь в 1903 году получившего окончательную независимость от Османской империи и беззаветно преданного панславистскому движению. Принцип, проживший в Сербии два года, отлично знал эту страну. Младобоснийцы имели при себе четыре браунинга и шесть бомб, полученных от майора Воислава Танкосича из террористической организации «Единство или смерть», известной еще как «Черная рука» и построенной по образцу немецких и итальянских тайных обществ.

Возглавлял эту организацию 36-летний начальник военной разведки полковник Драгутин Димитриевич по прозвищу Апис – в честь египетского бога-быка. Он был основной фигурой в одной из трех фракций, участвующих в борьбе Сербии за самоуправление. Во главе остальных двух стояли соответственно князь-регент Александр (не жаловавший полковника за непочтение к королевской семье) и премьер-министр Никола Пашич. Апис выглядел типичным революционным фанатиком – бледный, лысый, мускулистый и загадочный – словно «монгол-исполин», по словам одного дипломата. Закоренелый холостяк, он посвятил свою жизнь организации, гордившейся мистическим ритуалом посвящения и печатью с пиратским флагом, кинжалом, бомбой и ядом. Кровопролитие не было для него в новинку – в 1903 году он принимал активное участие в заговоре молодых офицеров, прикончивших в собственной спальне короля Сербии Александра и королеву Драгу.

Влияние «Черной руки» чувствовалось во многих сербских институтах, не исключая и армию. Почтенный господин, убеленный сединами 69-летний Никола Пашич был давним врагом Аписа, соратники которого в 1913 году планировали покушение на премьер-министра. Пашич и многие его коллеги считали, что полковник представляет собой опасность для стабильности и даже для существования страны – 14 июня министр внутренних дел Милан Протич в беседе с посетителем называл «Черную руку» «угрозой для демократии»{10}. Однако в обществе, раздираемом противоречивыми интересами, гражданское правительство не обладало достаточной властью, чтобы устранить или посадить за решетку Аписа, находящегося под покровительством начальника штаба армии.