Молчание. Как и вчера вечером, и позавчера. В последнее время, вернувшись домой, она чаще всего не застает его. То встреча с маркизом Фрескобальди, то съемки для воскресной программы на RAI 1, то очередное собрание акционеров (это его брат и сестра – Лучо и Антонелла), то интервью с журналистом из «Тревелле» или с мисс Индии в стиле Болливуда для индийского телевидения, то работа над обновлением сайта… Разумеется, Бьянка понимает: поддерживать на плаву такую крупную компанию – особенно если хочешь, чтобы о ней узнали и за рубежом, – нелегкий труд.

Она поднимается на второй этаж, осматривается и снова пытается его позвать. Ищет в комнатах, в двух ванных, в тренажерном зале, в сауне. Тщетно. Потом входит в открытую дверь его кабинета – может, он оставил записку на столе? Он часто так делает. Но, пошарив, она находит лишь сложенный пополам лист бумаги:

«Имя: Клеопатра Амароне, фирменная граппа.

Бальзамические ароматы подножия гор Венето. Нотки мирры…»

Итак, послание явно не для нее, он придумывает новую граппу – это точно. Теперь понятно, почему в последние дни он витает в облаках! Когда творческий процесс в самом разгаре, он забывает о жизни вокруг. Себа всегда говорит, что нет одной граппы – их много, каждая хороша по-своему, со своим характером и историей, и для хорошего напитка нужен тонкий нюх и хороший вкус. Есть молодые граппы, с освежающим вкусом, настаивающиеся в дубовых бочках; есть зрелые – их Себа любит особенно – и ароматизированные. Бьянка обожает ежевичную. Это целый мир, и она пока не чувствует, что в полной мере принадлежит ему.

Она выходит из кабинета, и в этот самый момент в сумочке звонит телефон. Она сбегает по ступенькам и на бегу берет трубку.

– Себа!

– Любовь моя…

– Где ты? Чего ты хочешь на ужин?

– Любимая, к сожалению, я пока еще с Флавией. – Он говорит вполголоса – похоже, специально вышел, чтобы ей позвонить.

– А, ладно. Все ясно, увидимся через пару часов… Если хотите, когда закончите, приезжайте и все вместе поедим пасту.

Флавия – консультант по маркетингу из Милана – настоящая ударница труда; на работе она как сторожевой пес. Бьянка встречалась с ней пару раз по разным проектам по усовершенствованию поместья и решительно не понимает, как она умудрилась выйти замуж – притом за замечательного человека – и вырастить двоих детей. Лицо у Флавии грубоватое, она не из тех, кто способен поразить мужчину с первого взгляда, несмотря на природное обаяние.

– Спасибо, милая, ты просто ангел. Но не знаю, сколько мы еще просидим. Боюсь, это дело затянется надолго. – Голос у Себастьяно усталый, должно быть денек выдался не из легких. – Клянусь тебе, я больше не могу. Мы тут пересматриваем маркетинговую кампанию на лето и план мероприятий. А тут еще идея о создании страницы на Фейсбуке по новой линии, платные объявления в «Твиттере»… Боже правый, я с ума сойду!

– Успокойся, родной, – ей жаль, что его не будет к ужину, но она уже привыкла: работа для него – святое. Хотя иногда Бьянка вырывается вперед. В такие моменты она старается стать для него лучшей спутницей: внимательной, понимающей, умеющей взбодрить и воодушевить.

– Себа, поверь мне, все будет хорошо, у вас снова все получится! К тому же Флавия просто молодчина.

– Это да, но когда она начинает задаваться и упираться – вот как сегодня – это уж слишком… Ладно, прости, что я тебя гружу, любимая… Я обещал тебе поужинать вместе, а сам… Чувствую себя дерьмом… – Голос у Себы звучал как у побитой собаки. – Но она ведь в Милане, когда еще вернется…

– Знаю, знаю.

– Так что надо пользоваться, пока она здесь, иначе придется ждать четыре месяца!

– Говорю тебе, не волнуйся! Не переживай за меня. Главное, чтобы у вас все получилось.

– Обещаю: завтра мы поужинаем вместе. Или даже – знаешь что? Поедем в Венецию, в Чиприани.

– Да, конечно… – осторожно отвечает Бьянка, словно ребенок, который изо всех сил хочет, чтобы его любили.