– И я сказала ему «да». Это было лучшее, что я сделала за всю свою жизнь, – Джен лукаво улыбнулась. – Во всяком случае, поступи я иначе, у меня не было бы вас двоих. Так что, Имоджин, почему бы не пригласить твоего парня к нам в гости?

– Никто из нас двоих не собирается жить в Англии. По крайней мере сейчас, – поспешно ответила Имоджин и, собравшись с духом, добавила в ответ на удивленный взгляд матери: – Я хочу сказать, что сейчас работаю над большим проектом, и мне пришлось прерваться на середине. В этот раз мне действительно повезло, и не хотелось бы все это терять.

– Вот уж действительно дочь своего отца, – заключила Джен. – Творческие мечты – это восхитительно, конечно. Но будь осторожна, Имоджин: ты можешь в конце концов оказаться в художественной студии, полной никому не нужных скульптур, которые годятся только на то, чтобы собирать пыль, – она глухо рассмеялась, а печаль в глазах Тома стала еще заметнее. – Тебе надо подумать о своем будущем, и, может быть, теперь серьезнее, чем когда-либо прежде. Если бы не мое агентство, девочки, не думаю, что мы смогли бы свести концы с концами.

– Неужели так необходимо говорить об этом сейчас, мам, – мягко возразила Анна, – перед бабушкиными похоронами. Нам всем есть о чем подумать.

– Ну да, конечно, ты права, – Джен заговорила тише и спокойнее, возвращаясь к еде. – К тому же завтра здесь будут твои дядя Мартин и тетя Франсуаза, надо еще многое сделать к их приезду.

– Мы поможем приготовить для них комнату, – предложила Анна, – если тебя именно это беспокоит.

– О, не только, – фыркнула Джен. – Мне же еще придется готовить дополнительно кучу еды. Не только для поминок, но на все то время, что они будут здесь жить. А ты ведь знаешь, какие странные, можно сказать извращенные вкусы у твоей тети Франсуазы.

– Все это совсем не обязательно, Джен, – тихо сказал Том. – Правда.

– На самом деле мне не трудно, даже хорошо, что можно отвлечься. К тому же твой брат… ну, он же не останется здесь жить навечно?

– Разумеется, просто Мартин… Ты ведь знаешь, как это бывает между братьями? Мы можем долго не видеться, но от этого не становимся менее близки.

Глава 2

– Последняя воля миссис Вивьен Макэвой, – начал торжественно зачитывать нотариус.

В офисе наступила полная тишина, даже воздух застыл от напряжения. Нотариус, невысокий мужчина средних лет в темно-сером костюме, сидел за огромным старым дубовым столом, держа в руках завещание бабушки Анны и Имоджин.

За последние два дня члены семьи почти не расставались друг с другом, но здесь, в тесном кабинете на втором этаже нотариальной конторы в Брайтоне, держались несколько отчужденно.

Похороны прошли спокойно. В крематории собралось так много друзей и почитателей Вивьен, желавших отдать ей последний долг, что всем даже не хватило места. В конце погребальной службы к Тому подошел маленький мальчик и сунул ему в руку открытку с нарисованным стаканчиком мороженого. «Она была доброй леди», – сказал ребенок, перед тем как вернуться к матери.

Наконец вся семья и несколько близких друзей отправились в коттедж Тома и Джен в Льюисе на поминки. Слушая, как люди обмениваются историями и воспоминаниями о бабушке, Анна почувствовала некоторое умиротворение, однако она понимала, что отцу это все было совершенно не нужно. Он с трудом выносил толпу, и его единственным желанием было уединиться в своей мастерской, что он в конце концов и сделал во второй половине дня.

На чтение завещания Анна надела черную блузку и простые брюки того же цвета, а длинные темные волосы заплела во французскую косичку. Девушка выглядела собранной и спокойной, хотя вовсе так себя не чувствовала. Изо всех сил стараясь не поддаться горю, она достала блокнот и ручку на тот случай, если придется сделать какие-нибудь заметки.