Судя по смуглости человека в коричневой тунике, родом он не из города, а прибыл откуда-то с востока империи или же из-за ее пределов. И следовать за своей жертвой по лабиринту темных смрадных улочек Субуры – трущоб, что начинаются за Форумом, – у него получится недолго. Там он наверняка потеряет след, и да будут милостивы к нему боги, если он заблудится, пытаясь преследовать свою жертву. Обитатели Субуры – народец тертый и сплоченный меж собой, чужака унюхивают за милю хотя бы по отсутствию родной для них вони. И преследователь сам станет легкой добычей для первой же уличной шайки, что удумает на него напасть. На мгновение он ощутил нечто вроде жалости – мысль, которую Муза тут же от себя отогнал.

В этой игре сантиментам не место. Хозяин преследователя, несомненно, так же безжалостен, как и его собственный, поэтому приказ перерезать Музе глотку будет выполнен беспрекословно. Рука Музы скользнула за пояс и ласково притронулась к шишечке на рукояти ножа, скрытого под туникой. Это придало ему уверенности. Муза резко отвернул от прилавка и быстро зашагал к арке выхода с Форума. Оглядываться было незачем: и без того ясно, что незнакомец неотступно идет следом. Мимолетный взгляд назад подтвердил: так и есть, он пришел в движение.

Продавливаясь сквозь толпу (на него уже поглядывали косо, раздавались и неодобрительные возгласы), Муза чувствовал, как его сердце начинает биться все быстрее. Его переполняла странная смесь волнения, страха и вместе с тем азартной возбужденности. Он прошел под аркой, каменный изгиб которой вторил звонким эхом стуку башмаков и шороху сандалий, делая странно отчетливыми людские голоса, которые словно вычленялись из приглушенного шума города по другую сторону. За аркой Муза повернул налево и трусцой засеменил ко входу в улочку, ведущую в сторону Субуры. Неподалеку впереди он заметил мальчика в грубой тунике и поношенных, перевязанных тряпками сандалиях. Мальчишка сидел на корточках возле чумазой, изукрашенной каракулями стены и наблюдал за прохожими. Определенно воришка – как раз то, что надо. Муза на ходу сунул руку в кошелек за пазухой.

– Эй, малый, – обратился он к пацану. – За мною идет человек в коричневой тунике. Если начнет расспрашивать, скажи, что я свернул вон в тот проулок.

Муза указал на покатую улочку, ведущую совершенно в другую сторону. Маленький пройдоха кивнул, ловко поймав подкинутую ему монету. Муза нырнул в проулок, уходящий к Субуре, – угрюмый, узкий, с вездесущими кучками мусора. Людей здесь было значительно меньше, и он припустил бегом, чтобы как можно быстрее увеличить дистанцию между собой и преследователем.

Если все сложилось удачно, они наверняка разминулись еще под аркой. Хотя если его преследователь опытен, то заподозрит, не попытался ли Муза скрыться от него в кривых улочках Субуры, и тогда может спросить того мальца. Вранью воришки он, глядишь, и поверит, ну а если нет, то даже минутное его колебание все равно замедлит погоню настолько, что когда он наконец доберется до трущоб, то жертвы там простынет и след. Пробежав несколько сотен шагов, Муза повернул направо, затем налево и очутился в квартале обветшалых многоэтажных домов, вздымавшихся вверх, которые, казалось, дробили собой небо, оставив лишь узкую полоску, петлявшую над темными закоулками. Постепенно Муза перешел на шаг, переводя дух и морща нос от зловония отбросов, мочи и пота – запахов, которые некогда воспринимались им как данность.