Однажды я серьезно заболела гриппом и чувствовала себя совершенной развалиной. В какой-то момент я поняла, что Менестрель откинул крышку с корзины с грязным бельем и вволю похозяйничал в ней. Ему было скучно, а я слишком сильно болела, чтобы вывести его на прогулку. Мне пришлось позвонить ветеринару:

– Я болею гриппом. И знаете, я уверена, что мой гладкошерстный съел какую-то одежду.

– Что именно?

– Я думаю, несколько пар носков и одни трусы…

– Черт возьми, тащите его сюда. Это слишком много.

Ему вкололи рвотное, и мы все смотрели, как, к моему стыду, из него вышли трое моих трусов, в том числе и мои любимые. Все просто рыдали от смеха.

Они знали, что я занимаюсь дрессировкой собак, и к тому времени я добилась определенного авторитета в своей профессии, изучая их поведение. И вот моя собака заглотила значительную часть моего нижнего белья!

Пес занимался этим безобразием всю свою жизнь, но я больше не делала из этого трагедию: если он проглатывал всего один носок или одни трусики, я не тащила его к ветеринару, а просто ждала, пока природа не возьмет свое.

Менестрель был, как я и ожидала, очень сложной собакой с точки зрения дрессировки. Мне пришлось бесконечно повторять ему каждую команду, и я даже начала опасаться, что он никогда ничему не научится. Он бросал на меня странный вопрошающий взгляд, как бы говоря: «И что, я должен это делать?» Затем он снова отворачивался, и мне приходилось умолять его слушать меня.

Один раз он чуть не утонул, когда должен был принимать участие в соревновании охотничьих собак. Раффлз был вне конкуренции, и все им восхищались, и Менестрель либо решил выступить ничуть ни хуже, либо задумал выставить меня полной идиоткой. Не знаю. И конечно, именно в этот день женщина, которая интересовалась гладкошерстными собаками, попросилась прийти и понаблюдать, как он работает на соревновании. Менестрель должен был взглянуть на меня, чтобы понять, что ему следует сделать, но он обожал воду, и потому плюхнулся в озеро, не имея представления, где находится манекен, который ему требовалось найти. Его так возбуждала возможность поплескаться в воде, что он хаотично плавал, не реагируя на мои свистки и команды. В итоге до его покрытого мокрой шерстью мозга дошло, что я устала свистеть, и он повернулся, чтобы посмотреть на меня с выражением на морде: «Тебе разве что-то от меня нужно?»

Он был очень дружелюбной собакой и ничего не боялся. Я думаю, он остался бы невозмутимым, даже если рядом с ним взорвалась бы бомба. Большинство собак инстинктивно боятся всего неизвестного, но Менестрель, наоборот, сразу же направлялся к новому предмету. Его привлекали люди, которые выглядели необычно: когда мы гуляли, он упорно шел к тем, от кого здравый смысл советовал мне отойти подальше.

Менестрель любил напрыгивать на прохожих, а поскольку он был достаточно большой собакой, нескольких человек его радушие чуть было не довело до инфаркта.

В конце концов, мне удалось добиться хороших результатов в его обучении, но это была очень тяжелая работа. Когда мне звонят и просят помочь с дрессировкой плохо себя ведущих домашних животных, я стараюсь не критиковать хозяев, потому что знаю, насколько сложно бывает с собаками. Я просто призываю их проявить настойчивость и затратить необходимое количество времени на их обучение.

***

Раффлз и Менестрель отлично ладили. Они стали неразлучными друзьями. Раффлз был мозгом этой компании – я видела, как он смотрит на меня, пытаясь оценить мою реакцию на очередную проказу своего четвероногого друга. «Ах, Менестрель снова в беде», – словно было написано у него на мордочке.

В их характерах не было ничего неприятного или чреватого вредными последствиями, но Менестрель не упускал ни одной возможности устроить настоящий разгром, натыкаясь на вещи и давя все вокруг себя. Его энтузиазм и жизненная энергия никогда не иссякали.