Мысль, что супруги-пенсионеры, никак не связанные, насколько известно, ни с какой преступной деятельностью, убиты в их собственном доме, повергала Милфорд в шок. Ведущие теленовостей уже называли это «летом страха».

– Никогда с ними не сталкивался, – ответил я. – Мы преподавали в разных школах.

– Ужас-то какой! Неужели их убили без всякой причины?

– Причина всегда существует, даже если кажется бессмысленной.

Бутылка с пивом у Синтии в руке запотела.

– Жаркий выдался денек, – заметил я. – Интересно, каким будет уик-энд? Может, предпримем что-нибудь вместе?

Я потянулся за ее телефоном, чтобы посмотреть на метеоприложении прогноз погоды – дома я всегда так поступал, когда рядом не оказывалось собственного телефона, – но Синтия поспешно убрала его на другой подлокотник, и туда мне было не дотянуться.

– Я слышала, что погода будет хорошей, – ответила она. – Давай обсудим это в субботу.

Из-за дома вышел Барни с газонокосилкой.

– Он надеется, что у нас все наладится, – сказал я.

Она на пару секунд зажмурилась и вздохнула.

– Клянусь, я словечком не обмолвилась! Просто Барни умеет сложить дважды два: видит, что ты приходишь, но не остаешься. Вот и хочет дать добрый совет: типа, куй железо, пока горячо.

– А про него самого ты что-нибудь знаешь?

– Лет шестьдесят пять, женат никогда не был, живет один. Обожает всем рассказывать, как в семидесятых годах повредил в автокатастрофе ногу и с тех пор хромает. Грустный он какой-то, а так ничего. Я слушаю болтовню Барни и стараюсь не обижать его. Боюсь, если у меня засорится унитаз, без его помощи не обойтись.

– Он живет здесь?

Синтия покачала головой:

– Нет. На одном этаже со мной живет парень. Там целая история, как-нибудь расскажу. А на втором – Уиннифред, честное слово, не Уинфрид, а именно Уиннифред! Она библиотекарша. Напротив нее обитает еще один старикан, по имени Орланд. Он старше Барни, тоже одинокий, почти никто его не навещает. – Она усмехнулась. – Прямо «дом проклятых»! Все живут одни, очень одинокие.

– Кроме тебя, – напомнил я.

Синтия отвернулась.

– Я не про себя…

В доме послышался шум: кто-то быстро спускался по лестнице. Дверь распахнулась, выпустив наружу рослого темноволосого мужчину лет тридцати. Он заметил Синтию, а потом меня.

– Привет, милашка, – сказал он. – Как оно?

– Привет, Нат, – отозвалась Синтия со смущенной улыбкой. – Хочу тебя кое с кем познакомить.

– Пожалуйста. – Нат уставился на меня. – Визит очередного друга?

– Это Терри, мой муж. Терри, это Натаниэл, сосед из квартиры напротив. – Глядя на меня, она выразительно вскинула брови. Это был тот, чью занятную историю она обещала мне поведать.

Сосед покраснел:

– Рад знакомству. Много о вас слышал.

Я покосился на Синтию, но она на меня не смотрела.

– Куда ты направился? – обратилась она к нему. – Ты же не выгуливаешь собак так поздно?

– Решил сходить перекусить, – ответил Натаниэл.

– У вас собаки? – осведомился я.

Он застенчиво улыбнулся:

– Не здесь и не мои. Моя работа – выгуливать чужих собак. Хожу днем от дома к дому и беру шавок своих клиентов на прогулку, пока хозяева отсутствуют. – Натаниэл пожал плечами. – Пришлось внести кое-какие изменения в свою карьеру. Уверен, Син… ваша жена вам рассказала.

Я снова взглянул на Синтию, на сей раз выжидательно.

– Пока нет, – сказала она. – Беги, не станем тебя задерживать.

– Рад был познакомиться, – произнес Натаниэл, сбежал вниз, прыгнул за руль «кадиллака» и укатил по Норд-стрит.

– Выгуливает собак, но водит «кадиллак»? – удивился я.

– Говорю же, это долгая история. В общем, он процветал в бизнесе телефонных приложений, а потом начался кризис, он разорился, поплатился нервным срывом. Теперь ежедневно выгуливает чужих собак и старается вернуться к прежней жизни.