– Нет. Только папу.

Подобно встрече с Филиппом де Клермоном, новая встреча с отцом явилась неожиданным подарком нашего путешествия во времени.

– Разрази меня гром, – пробормотала Сара.

– Он пробыл там недолго – всего несколько дней. Представляете, в Лондоне находились сразу три прядильщика. Мы стали притчей во языцех для всего города.

Я умолчала о том, что разговоры моего отца с Уильямом Шекспиром стали сюжетами новых пьес и строчками в диалогах шекспировских героев.

Сара приготовилась выпустить новый залп вопросов, но Вивьен подала ей знак помолчать.

– Если дар прядильщиков передается по наследству, почему же вас так мало? – спросила Вивьен.

– Потому что давным-давно другие ведьмы решили нас истребить. – Мои пальцы вцепились в края полотенца, которое Мэтью набросил мне на плечи. – Благочестивая Олсоп рассказывала, что ведьм убивали целыми семьями, дабы не осталось потомства.

Пальцы Мэтью осторожно массировали мне одеревеневшую шею.

– Уцелевшие прятались. Добавьте к этому войны, болезни и высокую младенческую смертность. Они не хуже палачей уничтожали еще сохранившиеся династии прядильщиков.

– Не понимаю – зачем истреблять прядильщиков? – спросил Кайлеб. – В любом шабаше новые заклинания пришлись бы очень кстати.

– Я бы отдала что угодно за заклинание, способное оживить мой компьютер после пальчиков Джона, – призналась Эбби. – Я перепробовала все: заговор от застревания колес, заклинание от сломанных замков, благословение на новые дела. Старинная магия бессильна совладать с современной электроникой.

– Возможно, прядильщики были слишком могущественными и остальные ведьмы им завидовали. А может, ими двигал страх. Он не только людей делает неразборчивыми в средствах… – Мои слова потонули в молчании.

– Новые заклинания! – Кайлеб даже присвистнул. – А с чего вы начинаете?

– Это зависит от личности прядильщика. У меня заклинание начинается с вопроса или желания. Я сосредоточиваюсь на них, а все остальное делают нити. Теперь, наверное, это будут делать руки, – сказала я, поднимая их.

– Диана, позволь мне рассмотреть твои руки, – попросила Сара.

Я встала, подошла к тетке и протянула ладони.

Сара приглядывалась к цветам полосок на моих пальцах. Ее пальцы водили по узлу на моем правом запястье, где было перекрестье в виде пентаграммы.

– Это пятый узел, – пояснила я, пока Сара продолжала исследовать мою руку. – С его помощью прядильщики создают заклинания, чтобы разрешить возникшие проблемы или повысить восприятие.

– Пентаграмма символизирует стихии природы. – Сара постучала в том месте, где сплетались коричневая, желтая, синяя и красная полоски. – Эти цвета традиционно обозначают землю, воздух, воду и огонь. Зеленый на твоем большом пальце говорит о связи с богиней. В данном случае с богиней в ипостаси матери.

– Твоя рука – настоящий учебник по магии, – сказала Вивьен. – Тут тебе и природные стихии, и пентаграмма, и символ богини. Все, что требуется ведьме для ее ремесла.

– А это, должно быть, десятый узел. – Сара взялась за мою левую руку и столь же пристально осмотрела петлю на левом запястье. – Такой символ я видела на флаге над Сет-Туром.

– Верно. Не всем прядильщикам удается завязать десятый узел, хотя внешне он и выглядит совсем простым… Это узел созидания и разрушения, – глотнув воздуха, добавила я.

Сара согнула мои пальцы в кулак и накрыла своими. Она и Вивьен тревожно переглянулись.

– А почему на левом указательном пальце нет полоски? – спросила я, вдруг проникаясь их тревогой.

– Об этом мы поговорим завтра, – сказала Сара. – Время уже позднее. Вечер и так затянулся.

– Надо ехать домой, укладывать детей. – Эбби встала, стараясь не разбудить задремавшую дочь. – Жду не дождусь, когда весь шабаш узнает о способности Дианы создавать новые заклинания. Касси с Лидией наверняка припадок хватит.