Сильюн погасил пальцами свет. Люк почувствовал, как в темноте Сильюн склонился над ним, одну руку он положил ему на затылок, касаясь грязного ворота белой рубашки, второй сжал ему виски. От прикосновения Люк содрогнулся. Когда Равные причиняют боль телу, они всегда что-то повреждают внутри.

Но Люк не почувствовал никакой боли.

– У меня есть несколько вопросов, – прошептал Сильюн. – И сейчас ты – мой шанс найти на них ответы.

Прохладные мозолистые пальцы Сильюна скользнули по щеке Люка. И когда он взял его за подбородок, у Люка в голове промелькнула безумная мысль – парень хочет его поцеловать. Но все оказалось намного интимнее и значительно хуже, чем он предполагал. Что-то внутри у него сжалось и судорожно дернулось от прикосновения Равного.

И Сильюн, должно быть, тоже это почувствовал, лицо его озарила улыбка, похожая на тот свет, что он зажег Даром в ладони. Его рука заскользила вниз по шее Люка. Кровь в теле парня запульсировала так, словно хотела разорвать артерии, оросив их обоих алыми брызгами.

Перед глазами Люка возникла картина: Джексон на четвереньках стоит перед парламентом Равных, чистейший золотой свет истекает из каждой поры его тела, Крован торжествует. Люк закрыл глаза, не в силах видеть ужасающую картину. Но Сильюн был так близко, что, когда тот заговорил, он кожей почувствовал его дыхание.

– Не пытайся бежать, – прошептал Сильюн, – я не позволю ему сломать тебя. Не до той грани, за которой невозможно восстановление.

Сильюн отнял руку, и Люк услышал собственный стон облегчения. Он открыл глаза и увидел, как Сильюн поднялся с колен и стряхнул пыль с джинсов.

– Он готов к путешествию, – объявил Сильюн со свойственной ему небрежностью. Он обращался к кому-то, кто ждал в полумраке коридора. – Я открою ворота, и дальше он в полном вашем распоряжении. Поднимайся, Люк. Не заставляй своего нового хозяина ждать.

Сильюн протянул Люку руку с длинными пальцами, тот посмотрел на нее, затем отвернулся и ухватился за дверь, помогая себе подняться. С трудом принимая вертикальное положение, Люк не притворялся, он тем самым выиграл несколько драгоценных секунд, чтобы подумать.

Новый хозяин.

Его предположение подтвердилось, когда человек, ждавший в конце коридора, поднял руку с горящим огоньком Дара – лорд Крован. Он выглядел точно так же, как несколько дней назад, когда Люк внес его чемодан в Большой холл Кайнестона. Сейчас его пальто было застегнуто на все пуговицы – лорд был готов к путешествию.

За одни сутки Люк стал убийцей, обвиняемым и вот теперь еще и заключенным. В шуме, поднявшемся после дуэли между этим человеком и Джексоном, который встал на его защиту, Люк не обратил внимания на приговор, вынесенный ему лордом Джардином. Приговор вступил в очевидную силу сейчас: он – про́клятый.

Про́клятый и передан в руки лорда Араилта Крована, а теперь должен вместе с ним отправиться в Шотландию, в его замок Эйлеан-Дхочайс. Ни слова об освобождении. Ни слова о пересмотре приговора. И только звук ключа, падающего в глубокий колодец.

Люк должен что-то сделать и не допустить, чтобы Крован допрашивал его. С помощью Дара тот перероет память Люка и узнает о клубе, и тогда его друзья в Милмуре окажутся в опасности.

Люку важно выяснить, что на самом деле случилось на балу, чтобы обелить свое имя. И не столько ради себя, сколько ради семьи.

– Что с моими сестрами? – быстро повернувшись к Сильюну, спросил Люк. – С ними все в порядке? А с родителями?

– Отправляются в Милмур, – ответил Сильюн. – В создавшейся ситуации это для них самое безопасное место.

И снова в голове у Люка все смешалось. Теперь, когда он знал, на что способны Равные, новость о том, что его семья будет далеко от Кайнестона, вызвала облегчение. Но с другой стороны, он успел хорошо познакомиться с жизнью в Милмуре: опасные условия труда, на каждом шагу неоправданная жестокость и несправедливость – и какое образование Дейзи сможет там получить.