Куда он меня вёл? Сильно обеспокоенный, я стал думать, как бы избежать угрожающей мне опасности. Поэтому я начал отставать, решив спрятаться от Барберена в ближайшей канаве. Но Барберен отгадал моё намерение: он взял меня за руку и заставил идти рядом с ним. Так мы и вошли в деревню. Встречные оборачивались и с любопытством смотрели на нас, потому что у меня был вид злой собаки, которую тянут на поводке. Когда мы проходили мимо харчевни, стоявший на пороге хозяин окликнул Барберена и пригласил его войти. Барберен взял меня за ухо и, пропустив вперёд, закрыл за собой дверь.

Я успокоился: деревенская харчевня отнюдь не пугала меня. Наоборот, мне уже давно хотелось в ней побывать. Не раз, проходя мимо дверей, я слышал, как из харчевни раздавались крики и песни, от которых дрожали стёкла. Что там делали? Что происходило за этими красными занавесками? Теперь я это узнаю!

Барберен уселся за стол вместе с хозяином, а я поместился возле очага и стал смотреть по сторонам.

В противоположном от меня углу сидел старик с большой белой бородой, одетый в такой странный костюм, какого я ещё никогда не видывал. На голове у него была высокая фетровая шляпа с зелёными и красными перьями, из-под которой спускались на плечи длинные пряди волос. Меховая безрукавка из овчины плотно облегала его фигуру. Шерстяные чулки доходили почти до колен и были крест-накрест перевязаны красными лентами. Он неподвижно сидел на стуле, опершись подбородком на правую руку, и был похож на деревянную статую. Под его стулом лежали и грелись два пуделя, белый и чёрный, и маленькая серая собачка с лукавой ласковой мордочкой. На белом пуделе было надето старенькое кепи полицейского, державшееся под подбородком на кожаном ремешке.

В то время как я с любопытством рассматривал старика, Барберен и хозяин харчевни разговаривали вполголоса. Я понимал, что речь шла обо мне.

Барберен рассказал ему, что пришёл в деревню для того, чтобы просить мэра выхлопотать из приюта пособие на моё содержание. Значит, матушка Барберен кое-чего добилась; и я тотчас же сообразил, что, если Барберен будет получать пособие, мне нечего будет бояться, что меня отдадут в приют.

Старик, казалось, не слушал их разговора, но вдруг он протянул по направлению ко мне правую руку и, обращаясь к Барберену, спросил:

– Так этот мальчик вам в тягость?

– Да!

– И вы думаете, что администрация приюта согласится платить вам за его содержание?

– Черт возьми, но раз у него нет родителей, а я кормлю его и одеваю, должен же кто-нибудь платить мне за него! По-моему, это справедливо.

– Не возражаю. А вы уверены, что всегда делается то, что справедливо?

– Конечно нет.

– Поэтому-то вы никогда и не получите денежного пособия, о котором хлопочете.

– Тогда он отправится в приют. Нет такого закона, чтобы заставить меня держать его, раз я этого не хочу.

– Вы в своё время согласились взять ребёнка – значит, приняли на себя обязательство его содержать.

– Ну а я его держать не намерен и так или иначе от него отделаюсь.

– Мне кажется, я могу вам указать средство отделаться от него и притом кое-что заработать, – сказал старик после минутного размышления.

– Укажите мне это средство, и я поставлю вам бутылочку с величайшей охотой.

– Заказывайте бутылку. Ваше дело в шляпе.

– Наверняка?

– Наверняка!

Старик поднялся со своего места и уселся напротив Барберена. В тот момент, когда он встал со стула, его овчина как-то странно оттопырилась, словно под левой его рукой находилось какое-то живое существо.

– Вы хотите, чтобы этот ребёнок не ел больше вашего хлеба или чтобы содержание вам оплачивалось, не так ли? – спросил он.

– Правильно, потому что…

– Почему вы этого желаете, меня совсем не интересует. Мне достаточно знать только то, что вы не хотите держать у себя ребёнка. Если это так, отдайте его мне, я буду его содержать.

– Отдать его вам?