– Хорошее представление ты устроил в баре. Та еще веселуха. Просто взял и вышел! Видел бы ты выражения их лиц.

Ведьма лениво оглядела комнату, но в ней особо нечего разглядывать.

– Так что… не знаю, не знаю… у тебя хватает мозгов, чтобы понять, когда стоит закосить под дурачка, Джеймс.

Существо приподняло бровь.

– Джеймс же, верно? Или лучше Джим?

Прежде чем Джеймс успел ответить, существо посетило вдохновение:

– Я знаю! Буду звать тебя Джимбо!

Ее слова застали Джеймса врасплох, и он тут же перестал тянуться к спальному мешку.

– Нет. Не стоит меня так называть. Слушай, какого черта?..

Он услышал свой голос и похолодел внутри. Он заглотил наживку и уже включился в диалог. Молчун глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки.

– Чего ты хочешь?

Ведьма закатила глаза с особым тщанием ради пущего эффекта.

– Боже, чувак, где же твои хорошие манеры? Мне приятно с тобой познакомиться, Молчун. Я, кстати, Матильда.

Существо подняло обе руки, показывая свою безоружность – по крайней мере, видимую. Одной рукой Ведьма указала на пол, соскользнула со стойки и мягко приземлилась на ноги.

– Я хочу, чтобы ты вспомнил: когда тебе предложили этот контракт, тебе ничего не показалось странным? Ну типа, стремным?

Молчуну не хочется следовать за ходом мыслей Ведьмы, вне зависимости от того, насколько безобидно это звучит, но все-таки кое-что не дает ему покоя с той поры, как он поговорил с Оливером. Он также поднял руки, затем медленно указал на свой нагрудный карман. Существо с одобрением кивнуло, и он большим и указательным пальцем вытащил оттуда мятую пачку сигарет, осторожно достал одну штуку и раскурил ее. Он ломает голову, пытаясь понять, не упустил ли чего, принимая контракт. Становится все более очевидно, что никто из городских его не нанимал; но кому еще есть дело до благополучия этой глуши?

Он начинает с самого простого предположения: местные фермеры добывают ресурсы не просто так, и было бы разумно полагать, что кто-то решил нанять его для защиты своих вложений. Впрочем, чем больше он раздумывает над пеленой тайны, окутывающей контракт, тем более скверно становится у него на душе.

В Киберсайде фермеры тратят свое время, обращая вычислительную мощность в расходные единицы вроде еды, стройматериалов или иных вещей, важных для экономической структуры Системы, – достаточно прямолинейная схема, изначально придуманная для того, чтобы вознаграждать новых пользователей и пионеров первой волны, которые отправились отстраивать цифровой мир. Система ставила на первое место тех, чей труд был тяжелее прочих, и эта модель работала достаточно хорошо до тех пор, пока поселенцы не нахлынули целыми толпами. К сожалению, как и в случаях массовой миграции на протяжении всей истории человечества, высокие идеалы принесли в жертву жадности. По мере того как из-за экологических бедствий уровень жизнеспособности в реальном мире продолжал падать, все большее число людей начали переносить свое сознание в Киберсайд. Когда денежные мешки в конечном счете сдали свои физические тела, они и не думали отказываться от своих активов и влияния. Стоило им подключиться к сети, экономические протоколы Системы пошатнулись. Хакеры навязали феодальную иерархию, и рабочие мигом очутились на социальном дне. Киберсайд мог бы стать новым миром, мечтой во плоти, но скатился к знакомому всем порядку.

Джеймс посмотрел на свою сигарету. Длинный пепельный цилиндр зацепился за обгоревший кончик сигареты. Ведьма так и не отрывает от него взгляда.