Было что-то невероятно раздражающее в том, чтобы читать сообщения, написанные людьми, искренне желающими блага другим, но скорее наносящими им вред в ходе обсуждения психических заболеваний. В моем случае, и не только в моем, такой вред чертовски значим.

Все, о чем я могла думать: что почувствовала бы семнадцатилетняя Джен, читая высказывания людей, которыми она восхищается, и почему ее мысли и чувства не только неправильны, но и обидны? Потом я подумала о всех других людях, которые считали себя сломанными или даже неполноценными, а не нормальными или хотя бы «правильными», и каким ударом ногой в живот им покажутся слова тех, кто заявляет, что они оскорбляют других.

Как будто кому-то нужен лишний повод осуждать себя.

Если ты чувствуешь себя сломанным или больным, это не обязательно равносильно тому, что ты чувствуешь себя хуже кого-то другого. Кроме того, такие ощущения не подразумевают, что ты всегда одержим ими. И это никогда, НИКОГДА не значит, что твои мысли насчет собственной депрессии или другого психического заболевания обижают или оскорбляют кого-то. Потому что они не имеют к этим людям никакого отношения. А только к тебе. Все остальные могут спокойно покинуть сцену.

Большинство людей, у которых есть психические проблемы, знают, что нужно быть очень осторожными, рассказывая о них, чертовски осторожными. Любой психолог, друг, просто человек, хоть немного знакомый с исследованиями психических расстройств, в курсе, что лечение ни в коем случае не подразумевает, что больному нужно говорить, будто он кого-то принижает или оскорбляет. Наоборот, оно требует переосмысления того, как вы относитесь к себе, и изобретения более эффективных способов, при помощи которых можно справиться с болезнью. Необходимо скорректировать ваши базовые представления.

Мне хотелось начать ковровую бомбардировку Твиттера. Что я в общем-то и сделала. Не только потому, что изучала психологию и работала в этой области, но и потому, что знаю, что такое молчать о своей депрессии. Сдерживать мрачные мысли, сидеть и наблюдать за тем, как все остальные распространяются о вашей проблеме, а вам неловко выйти вперед и поделиться собственным опытом. Знаю, каково это – иметь Запасной вариант.

Запасной вариант – это план (так сказать, план Б), который болтался где-то на задворках моего разума с тех пор, когда я еще была подростком, выходя на поверхность в те моменты, когда моя жизнь начинала напоминать стиральную машину, которую заело на бесконечной программе отжима.

Запасной вариант – просто кодовая фраза, способ заставить меня не так бояться того, что эти два слова на самом деле значат. Это словно взять что-то уродливое и страшное и украсить его. Повесить на него бумажный фонарик. Эти два слова нейтрализуют тот факт, что меня до сих пор пробивает холодный пот, когда я думаю о том, что они действительно означают и на что я способна в самые мрачные моменты своего существования.

Запасной вариант – это я, решающая не участвовать в гонке, выйти из нее, когда чувствую, что больше не хочу этого, совсем не хочу. Это следующий шаг, который атакует мою голову, когда что-то не ладится, или я получаю плохую новость, или слишком расстроена, или… ну, продолжать можно бесконечно. Он всегда рядом. Иногда он оборачивается мелким несносным комаром, и ты можешь отогнать его куда подальше. А в другое время он же становится размером со слона, топает своими ножищами, и его никак нельзя проигнорировать.