Они меняют тактику, а не убегают. Но Парксу не до споров. Впрочем, патроны надо беречь, они понадобятся им, когда они спустятся на землю.

Если спустятся.

Что-то попадает в кладку дымохода, прямо рядом с головой Паркса, и осколки царапают ему щеку. Прячась за трубами, голодные дети пускают в них камни из чего-то, отдаленно напоминающего рогатку. Но силы их рук достаточно, чтобы камни летели как пули. Один из них пролетает так близко, что он слышит свист правым ухом.

Хватит.

Он берет винтовку и дает две длинные очереди. Первая разрушает дымовые трубы, заставляя детей забраться обратно в подполье. Вторая проходит по шиферу на полпути к ним. Им придется нелегко, если они рискнут продолжить погоню.

– Не стой! – кричит он Джустин. – Вниз! Спускайся здесь. Найди окно!

Джустин уже скользит вниз по шиферу к водосточному желобу, раскинув руки и ноги, чтобы замедлиться. Паркс следует за ней, только на боку, готовый стрелять по всему, что будет двигаться. Но ничто не движется.

– Паркс, – говорит Джустин. – Сюда.

Она нашла окно, которое не открыто, а полностью выбито вместе с рамой. Нужно всего лишь позволить себе повиснуть на краю крыши на локтях и ступить на подоконник. А потом извернуться и заползти внутрь ногами вперед.

Теперь счет идет на секунды. Они должны спуститься вниз первыми, чтобы дети не заперли их внутри. Они рыщут в темноте в поисках лестницы.

И вот тут просыпается рация. Паркс не останавливается – он не смеет, – но выхватывает ее на ходу и отвечает.

– Паркс. Говори.

– Я слышала выстрелы, – говорит Мелани. – Вы в порядке?

– Не особо.

Джустин хватает его за плечо и тащит куда-то. Она нашла лестницу. Они бегут по ней, спотыкаясь и чуть не падая. Ему следовало бы остановиться и достать фонарик из рюкзака, но дети могут увидеть свет и сообразить, что их жертвы пытаются уйти.

– Какие-то голодные дети нашли нас, – говорит он, тяжело дыша. – Вооружены до зубов. Похожи на тебя, но крупнее. Они преследуют нас.

– Где вы? – спрашивает Мелани. – Там же, где я вас оставила?

– Дальше. В конце улицы.

– Я бегу к вам.

Хорошие новости.

– Приходи скорее, – говорит он.

Оказавшись на первом этаже, они видят зияющий просвет отсутствующей входной двери. Они направляются прямо туда, но в лунном свете возникает силуэт, совсем рядом. Четыре фута в высоту, нож в каждой руке, готовый резать.

Паркс стреляет, и силуэт исчезает в темноте. Это был последний патрон в магазине, или предпоследний. Он поскальзывается, стараясь быстро остановиться. Джустин врезается ему в спину. В обратном порядке они бегут в заднюю часть дома.

Через бесконечную вереницу разлагающихся пещер. Предназначение комнат угадать невозможно, да Парксу это и не важно. Он просто ищет черный ход. А когда находит и выбивает дверь, перед ним открывается то, на что он молился – огромный заросший сад, у которого было двадцать лет и полная свобода действий.

Они с головой ныряют в кусты высокой ежевики, оставляя в качестве дани ткань одежды и кожу. Завывания сзади говорят о том, что дети не отстают. Паркс желает им по максимуму насладиться заброшенным садом. Ведь большинство из них почти голые, так что дюймовые шипы для них – весомое препятствие.

Он оборачивается. Дверь, через которую они прибежали, уже скрылась в кромешной тьме, но он видит еле различимые движения в той стороне. Он стреляет туда и что-то кричит. Стреляет еще, и курок перестает реагировать. Остался ли у него еще магазин на поясе? Неужели он всерьез собирается остановиться и начать перезаряжаться в темноте, с теми милыми щенками, готовыми в любую секунду вгрызться ему в задницу?

Впереди стена. «Давай! Прыгай!» – кричит он и подбрасывает Джустин, затем прыгает сам, но не дотягивается до верхушки. Это ему удается с третьей попытки, Джустин тянет его наверх за воротник рубашки.