Она подняла две сумки и отнесла их в спальню Рамиреса. Прежде, чем переехать сюда она утромбовала файлы из дела Говарда Рэндалла в одну из них. Вытащив их, Эйвери разложила бумаги на кровати.

В этот раз она не теряла времени, разглядывая фотографии. Теперь ей нужны были факты. А фактом было то, что однажды Эйвери Блэк, как и написано в деле, будучи адвокатом, защищала мужчину, обвиняемого в убийстве. Она подозревала, что он совершил преступление, но на тот момент у них не было никаких четких доказательств его вины и дело так и не вышло за рамки суда. В конце концов, она выиграла. Говарда Рэндалла отпустили. В течение следующих трех месяцев студентки колледжа в возрасте от восемнадцати до двадцати одного года были убиты шокирующими способами. В результате, его поймали и он умудрился признаться во всех своих преступлениях.

Эйвери следила за происходящим по телевизору. Она бросила карьеру адвоката и решила начать свой путь в противоположной сфере – детективом. Все говорили, что ей не удастся сделать это после всего случившегося. Плюс ко всему, она начинала гораздо позже большинства и была женщиной, которую еще и преследовала тень Говарда Рэндалла. Слишком много лишнего багажа на плечах. Она не справится.

«Но вот, кем я сейчас являюсь, – подумала Блэк, рассматривая материалы дела. – Может быть именно поэтому он всегда был открыт со мной во время визитов в тюрьму. Вероятно, как и многие вокруг, он считал, что я затеряюсь в рядах полиции, стремясь стать хорошим детективом. Что ж, я не просто стала им, я стала чертовски отличным следователем, видимо, завоевав его расположение».

К собственному сожалению, она искренне надеялась, что это так. Ей нравилось думать, что она просто не могла придавать этому меньшее значение, но она могла. Возможно, все дело было в его интеллекте, а может в том простом факте, что никто не разговаривал с ней так, не бросал ей вызов, подобно ему.

Она вспоминала их встречи, перебирая бумаги, чувствуя себя так, словно в голове катался теннисный мячик. Туда-сюда, туда-сюда.

«Казалось, он искренне радовался моим визитам, не считая одного раза, когда решил, что я просто воспользовалась им. В тюрьме у него были хорошие связи, благодаря которым он всегда владел информацией, что нельзя сказать об обычных заключенных.

Давала ли эта информация что-то лично ему? Давала ли она причины бросить все?

Что он будет делать после побега? Каким человеком он станет? Сбежит ли он как можно дальше, пытаясь жить обычной жизнью простого человека (хоть и объявленного в розыск)?

Или же снова начнет убивать? Говорят, когда человек совершает убийство и переживает первоначальный шок, то второе уже происходит легче, а третье становится чем-то практически естественным.

Но Говард не является обычным человеком, способным на исключительно животные инстинкты. Все его убийства были чистыми и простыми.

Последняя жертва была убита очень жестоко… Будто убийца пытался доказать что-то своим стилем.

Есть ли у Говарда что-то, требующее доказательств?»

Размышляя над этим, она будто снова увидела его сидящим на противоположной стороне тюремного стола со стандартной улыбкой на лице. Такой уверенный. Практически гордый.

«Я должна найти его, – думала она. – Или, по крайней мере, определить, является ли он убийцей. И лучшим стартом здесь будет поговорить с людьми, которые знали его также, как и я. Стоит поговорить с преподавателями Гарварда, где он работал».

План был так себе, но хоть что-то. Конечно, О’Мэлли запретил ей участвовать в расследовании, но то, о чем он не узнает, никак не навредит ему.

Эйвери взглянула на дисплей телефона и обнаружила, что уже было 00:10. Тяжело вздохнув, она собрала все в кучу и положила на тумбочку Рамиреса. Собираясь спать, она принялась медленно снимать с себя вещи, вспоминая ощущения, когда в последний раз находилась в его спальне.