Толпа колонистов на расстоянии почтительно разглядывала Кин. Никакой генной инженерии, никаких регенерирующих чанов. Нет сейчас и не будет в ближайшую тысячу лет представительства Компании. Но они вызвались добровольцами. Вряд ли хоть один из десятка этих юнцов доживет до сотни лет.

Но зато у них будет то бессмертие, которое даровано обыкновенным людям: дети, наследники их генетического материала. Слишком мало теперь рождается ребятишек, даже на Земле. Но гены этих колонистов выживут, а условия нового мира, его новое солнце и новая луна совершат над человеческими генами собственную уникальную хирургию. Через тысячу лет здешние люди будут другими. По-прежнему людьми, но достаточно ДРУГИМИ, как и предусмотрено Планом.

– Здесь мы расстанемся, – сказала Кин Бьорну, открывая свой кошель на поясе. – Это паспорт планеты, это акт передачи во владение. И гарантия качества на пять тысяч лет.

Он кивнул и небрежно сунул документы в карман рубахи.

– Скажи-ка, Бьорн, вы уже выбрали название?

– Королевство! Принято квалифицированным большинством голосов.

– А знаешь, мне нравится. Простенько и со вкусом. Ну что же, – вздохнула Кин, – возможно, я когда-нибудь сюда вернусь… Взглянуть, как вы живете в Королевстве, мистер Чен!

На поляну опустился еще один глайдер. Не дешевое одноразовое изделие для пионеров, а скоростной транспортник Компании в зализанной броне. Люк отворился перед ней, и робот услужливо спустил для нее лесенку.

– Когда ты в последний раз была на продлении?

Кин, уже шагнувшая в салон глайдера, удивленно обернулась к Бьорну.

– Восемь лет назад, по-моему. А что?

– Кажется, Компания вляпалась в неприятности, – сообщил он, понизив голос, чтобы никто из колонистов не слышал. – Ты не думаешь, что наши дни сочтены?

– Какие еще неприят…

Зарегистрировав присутствие пассажира на борту, робот отсчитал пять секунд, задраил люк и включил автопилот. Глайдер воспарил и резко рванулся вперед и вверх. Бьорн не сводил с него глаз, пока машина не поднялась достаточно высоко, чтобы заработала мощная воздушно-реактивная тяга. Тогда он вздохнул, окинул взглядом внушительную толпу своих подопечных и поднес к губам мегафон.

Толпа колонистов превратилась в пятнышко, в точку и совсем затерялась в зелени джунглей. Кин машинально опустилась на сиденье. Компания, как она хорошо знала, контролирует по меньшей мере шестьдесят процентов бесконечности. Какие могут быть неприятности?…

Глайдер догнал и перегнал солнце, которое вынуждено было попятиться за горизонт, и приземлился на крошечном песчаном островке, очень белом в лунном свете; его омывало темное фосфоресцирующее море.

Звездное небо рассекала черная Линия. У ее основания Кин увидела пассажирскую капсулу, а рядом с ней – человека.

– Джоэл! Это ты?

Он улыбнулся своей неандертальской улыбкой.

– Привет!

– Я думала, ты отправился на Шифрадор мастером сектора!

– Мне предлагали, – пожал он плечами, – но я отказался. Залезай в капсулу, Кин. Эй, робот!

– Да, сэр?

– Глайдер возьмешь на буксир.

– Будет сделано, сэр!

– И никаких мне больше сэров, понял?

Они сели в кабину управления, Джоэл щелкнул тумблером, и Линия гипнотически поплыла вниз, а капсула пошла вверх.

– Теперь я здешний Наблюдатель, – небрежно сообщил он.

– Джоэл?! Скажи, что это неправда! – Кин на секунду показалось, что у Вселенной покачнулись устои и провалилось в бездну дно.

– Но это правда. И между нами говоря… я предвкушаю, если можно так выразиться, свое новое назначение.

– Нет, я не могу представить…

… Тебя, хотелось ей сказать, Джоэл, когда ты будешь покоиться в камере глубокой заморозки, смонтированной на тайном спутнике наблюдения, который наматывает века, века и века, вращаясь вокруг этого нового мира на очень высокой и очень стабильной орбите… Но Кин могла представить себе такую картинку, и это было хуже всего.