Я попала ему в живот, хоть не целилась вообще.

- Проспект Гвардейский, 115! – прокричала я, но он уже сел на меня сверху и отбросил мой телефон в сторону.

Мужской кулак ударил меня в лицо. Потом еще раз. И еще раз… Кольца на его пальцах раздирали мою кожу.

Я почти потеряла сознание, чувствуя свою кровь на вкус. Господи, как больно…

Насильник швырнул меня на что-то мягкое. Я пыталась бороться, но руки стали словно свинцовыми. Я

услышала звук рвущейся ткани.

Потом тошнотворный рот стал меня целовать.

Собрав остатки сил, я стиснула зубы, прокусив свинье губу. Он взвыл от боли. Еще один удар и я погрузилась

во мрак.

Глава 43

Я решила умереть

Я пришла в себя от ноющей боли во всем теле. Солоноватый привкус во рту вызывал тошноту. Одежда на мне

была разорвана и испачкана кровью. Не только моей.

Я пришла в себя иную. Сломленную. Избитую. Изнасилованную.

- Очнулась? – откуда-то появился мой насильник. – Сейчас у меня дела с твоим папашей. Сообщу ему

радостную весть. А потом вернусь к тебе. Ты мне очень даже понравилась!

Не мужчина и не человек, похотливо улыбался и застегивал свои брюки:

- Но если не будешь более сговорчивой, отдам тебя солдатам! Это и так произойдет, конечно. Но лучше для

тебя, стараться изо всех сил, чтобы оттянуть этот момент.

Он ушел. Оставив меня, сломанную забаву для мужчин, одну в своей комнате.

Здесь я спала с трех лет.

Мама читала мне сказки на ночь и пела колыбельные, лежа со мной вот на той кровати, где меня только что

изнасиловал ублюдок.

Меня стошнило. Прямо на постель.

Пошатываясь, я встала и пошла в ванную комнату. Я чувствовала грязь, меня воротило от самой себя. Стала

под душ прямо в остатках одежды.

Я вещь. Я не человек. Меня ставят на кон. Мне придумывают роль. С легкостью обманывают и предают, как

забытую игрушку, уже выросший ребенок. У меня нет сердца, нет души. Даже мое тело взяли силой…

Я стала срывать себя окровавленные тряпки. Кажется, мои раны на лице и царапины по телу стали болеть

сильнее от горячей воды и мыла, которым я беспощадно терла себя. Пена смешалась с моей кровью. Пол в

душе приобрел розовый оттенок. Но я не переставала с силой мыть свою кожу, раздирая раны еще сильнее.

170

Мне не стало легче, когда я вышла из-под воды.

Открыла гардероб. Он был почти пуст. Мне на глаза попалось платье мамы. Такое забытое и одинокое. Как

символично...

Надев его, я подошла к зеркалу. Мое изуродованное от побоев лицо было бледным, глаза выдавали мое

безумное состояние. Платье белое в нежный розовый цветок, было большим для меня. Но оно словно бальзам

для израненной меня.

Мама, мамочка! Спаси меня! Забери меня к себе! Я не хочу больше ничего, только обнять тебя… Твоя дочка

очень слабая, она не может выносить эту боль.

Я совсем одна! Теперь, совсем одна…

Я сдаюсь. Помоги мне, будь со мной в этот миг. Встречай меня, мамочка. Я иду к тебе!

Интересно, будут ли обо мне вспоминать? А если да, то, как именно? Столько всего произошло в моей жизни

за это время… и ничего хорошего мне на ум не приходит. Может все из-за того, что я лишилась рассудка? Не

мудрено… Хотя, разве сумасшедшим бывает так больно? Словно кто-то потрошит все внутри и без анестезии.

Разве безумные люди не получают покой в своем личном адском мирке?

В своем больном спокойствие я вытащила шнурки, которые держали гардины, и связала их. Потом скрутила

петлю и сразу надела ее на шею.

Скоро, моим мучениям будет конец. Скоро станет легче.

Никогда не думала о самоубийстве до этого периода своей жизни. Но мои действия были четкими и

слаженными. Будто мне кто-то проговаривал что делать.

Я перенесла все свои книги и вырвала из них бесценные страницы, когда-то любимых историй. Я сложила все