– Лучший меняла – это, конечно, еврей Давид, чья лавочка находится у центрального базара в подвальчике, что под местной цирюльней. Человек он серьёзный и в плохом замечен никем и никогда не был. А вот из оружейников я бы посоветовал немца из Силезии Отто Карловича Шмидта, чья мастерская была на западной стороне города, около озера Мори, там, где ещё строят новый храм. И скажите им всем, что вам их Думитру из «Зажаренного ягнёнка» посоветовал, думаю, что вам тогда будет легче со всеми ними сторговаться, – улыбнулся немолодой уже мужчина.

– Спасибо, Думитру, благодарим вас за тёплый вечер, – попрощался с ним лёгким поклоном Алексей.

– Заходите ещё, господа, мы будем всегда вас рады здесь видеть, – вежливо поклонился распорядитель и заспешил на призывный крик к очередной шумной компании.

– Ну-у! Протрезвел, гуляка? – корил Карпыч по утру хмурого Фёдора. – Если бы не наш сержант – стоять бы тебе босиком уже перед расстрельной командой или вовсе на помосте перед петлёй. Виданное ли дело, на охфицера руку хотел поднять, да мало ли руку, за ножом ведь своим потянулся, ирод! Всех бы под монастырь там подвёл!

– Да что с ним разговаривать-то! – закатил оплеуху Цыгану Макарыч! – Пусть теперяча вон кипятка пьёт или взвары, как наш командир. Его вон в чинное место позвали босяка, где сами господа сидят и барскую трапезу вкушают, позвали-то по-человечьи, с уважением, а он, гадёныш, вона чаво там учудил! Ух, сволота чернявая!

А Лёшка в это время разыскивал саксонца-оружейника. Язык, как говорится, до Киева доведёт, а некоторых даже и до Магадана может. Нашёлся и нужный ему Отто Шмидт. Его мастерская притулилась возле пустыря, где сейчас возводились стены православного храма. И запустив гостя по стуку затейливого бронзового молоточка в калитку, его затем уже пропустил в дом пожилой и подслеповатый слуга.

– Хозяин сейчас будет, посидите пока тут, господин! – и Лёшка присел на большой дубовый стул, сделанный в виде грубого кресла.

Отто, аккуратный пожилой мужчина с седыми волосами на гладко причёсанном лице, вытер ветошью руки и с вниманием уставился на утреннего посетителя.

– Что нужно молодому унтер-офицеру и чем скромный мастер может ему служить?

– Мне порекомендовал вас Думитру из «Зажаренного ягнёнка», – ответил Лёшка. – Он сказал, что вы самый хороший оружейник из всех местных и что с вами можно иметь дело.

– Вот как, – усмехнулся немец. – Думитру несколько преувеличивает. Я могу на пальцах руки вам подсказать ещё несколько неплохих мастеров в нашем городе, и это только, заметьте, навскидку.

– Но мне нужен самый лучший мастер, – улыбнулся Лёшка, – и поэтому я пришёл именно к вам.

– Ла-адно, – проворчал Отто. – Тогда рассказывайте, что вам от меня нужно, ближе к делу, господин унтер-офицер.

– Посмотрите вот на эту вещь, мастер, – и Лешка, с натугой сняв со спины голландскую винтовку, положил её прямо перед оружейником.

У того аж загорелись глаза, и он минут двадцать самым тщательным образом её рассматривал и изучал.

– Да, довольно редкая и интересная вещь, – наконец-то проговорил немец, оторвавшись от оружия. – И сколько за такую просит господин унтер-офицер?

– Вы меня не поняли, господин Шмидт, – отрицательно покрутил головой егерь. – Она не продаётся, напротив, её нужно немного доработать.

– Вот как? – удивился Отто. – Никак такого от вас не ожидал. Я-то думал, что она вам досталась в качестве трофея и вы теперь хотите за неё взять хорошую цену. Так что же вы от меня в таком случае хотите? – и он с вниманием уставился на Лёшку.