– Мы тут долго думали над нашим с тобой разговором и наконец-то решили воплотить в жизнь все те мысли, о чём вели речь, в реальность, – несколько пафосно начал барон. – Нам нужен небольшой пеший отряд из хорошо подготовленных людей, тех, кто сможет проводить сбор определённых сведений о противнике и выполнять другие особые дела, которые будут не под силу большим строевым подразделениям.

«Ого, – подумал Лёшка, – вот так и начинает зарождаться осназ, спецназ или как его ещё можно назвать в этом XVIII веке. Очень даже интересно…»

– Твоё получение первого офицерского звания вовсе не за горами, – продолжил беседу барон, – думаю, месяц, не более того, и можно уже будет ждать выписку из приказа военной коллегии о присвоении тебе звания прапорщика. А пока твоему плутонгу будет первое задание, и по его выполнению всё уже и станет ясно. Сейчас я приглашу тебя к уже знакомому главному квартирмейстеру полковнику Денисову, он поставит тебе задачу, и там же ты сможешь высказать всё то, что думаешь по этому поводу и по всему тому, что тебе для его выполнения будет нужно.

За столом сидели уже знакомый ему полковник и другой офицер с обер-офицерским горжетом на груди. Золотое поле и цвет герба с серебряным ободком, как и у барона, на этом офицерском знаке говорил, что перед ним сидит подполковник.

Денисов не стал ходить вокруг да около, а приступил сразу к делу.

– Егоров, к ста верстам к югу от нас находится сильнейшая крепость турок на всём этом берегу под названием Журжи, – и он кивнул на расстеленную на столе карту: – ты можешь её читать?

Лёшка утвердительно кивнул.

– Тогда найди эту крепость и покажи её всем нам.

Карта, конечно, была жуткая, информации по топографии или привязки к местности на ней было минимум, но Лёшка всё же справился, найдя вначале сам Бухарест, а затем уже под ним реку Дунай и обозначение крепости с нужным ему названием.

– Хм, – хмыкнул фон Оффенберг, – а может, ну его этот особый плутонг, а, Иван Фёдорович, мне Егоров и как картограф здесь в штабе сгодится. Видели, как он кривился над моим трёхмесячным трудом в нанесении на бумагу всех вот этих земель?

– Некогда шутить, господа, давайте к делу, успеете ещё, – нахмурился начальник штаба армии и продолжил ставить задачу.

– Так вот, сия фортеция последняя на этом берегу, и она нависла над всем центром нашей первой армии. Все остальные крепости, такие как Бендеры, Аккерман, Килия, Измаил и Браилов, мы во время этой летней компании взяли и очистили почти весь левый берег Дуная от противника. Заминка под Браиловым, ненастная погода и отсутствие припасов не дали нам докончить начатое и полностью закрыть весь этот берег от турок. А теперь османы могут беспрепятственно совершать набеги в Валахии и строить нам козни. Мы же пока не в состоянии их там обложить единой укреплённой линией. Журжу нужно брать, и чем скорее это случится, тем будет лучше для нас, ибо она постоянно укрепляется подкреплениями, крепостными сооружениями и орудиями, что турки перебрасывают с других своих участков. А теперь главное. Чтобы удачно ударить, нам нужны новые данные о самом войске, о том, какие османские части находятся при крепости, о их численности, составе и вооружении. Нужны сведенья о том, что успели турки построить за эти осенние и зимние месяцы, куда они расставили орудия, об их настроениях, командовании, припасе, в общем, обо всём том, что нам может пригодиться во время будущего штурма. Мы ждём все эти сведенья от твоей команды, Алексей, и лучше, чтобы они были подкреплены хорошим языком из османских офицеров. А теперь задавай все свои вопросы и говори, что тебе нужно, чтобы выполнить этот непростое, но нужное дело.

В комнате повисло долгое молчание. Алексей думал. Дело это было, конечно, рискованное, турки далеко не дураки и, обжёгшись по крупному за этот год, будут теперь беречь эту крепость как зеницу ока. Сколько крови может стоить она армии, если на неё лезть по дури и без хорошей разведки.