Эта информация была зафиксирована мозгом наравне с прочей поступающей и отфильтрована как ненужная, поэтому я не особо разбирался с этим в данный момент. Отложил в дальний уголок своей памяти, как и многое другое, и продолжил сканировать всеми своими органами восприятия окружающее пространство и одновременно с этим реагировать на любое происшествие.

Так, заметив быстрое истощение заряда артефакта, я убедился, что Дракон следит за щупом и понемногу перенаправляет мои личные запасы ментоэнергии в щит. Обратил внимание на движения бойцов, которые как по команде разбились на группы и начали свои маневры. Центральные подключились к стрельбе по неисчезающему щиту, боковые выдвинулись по флангам видимо для обходного маневра и захвата. Плюс кто-то из дальних стрелков выстреливал какой-то непонятной то ли жижей, то ли пеной, что мне сильно не понравилось и заставило мгновенно действовать и двигаться. Именно в этот момент я прочувствовал резкое увеличение своих возможностей.

Хотя возникшее удивление также было воспринято мозгом как лишняя информация и отфильтрована от той части, что занималась анализом поступающей информации и другой, которая реагировала на поступающее от анализирующей. Это странное ощущение, когда ты одновременно сидишь в удобном кресле и анализируешь, выдаешь прогнозы развития ситуации, рекомендации как избежать ловушек, или добиться какой-то иной цели, и когда ты практически на одних инстинктах на грани своих возможностей действуешь легко, свободно и как-то радостно, эйфорично. (Уверен, что подобные ощущения испытывал каждый в критически опасных ситуациях. Только уровень совсем иной, соответствующий моим возможностям.)

Пока одна часть меня работала с информацией и решала тактические задачи, раздавала свои рекомендации и указания имплантатам и второму моему сознанию, вторая часть работала с телом, если можно так выразиться. Тут просчитывались траектории движений, задействование тех или иных возможностей тела, просчитывались варианты исполнения тактических указаний. На самом деле присутствовало в ощущениях и третья часть меня, которую я ощущал как не вмешивающегося в происходящее стороннего наблюдателя. Лишь обратив пристальное внимание на этот факт, я понял, что эта часть в данный момент просто невостребована – она отвечала за чувственное и эмоциональное восприятие и проявление. Тот же фильтр в первом сознании отметил и эту информацию, принял к сведению, счел лишней в данный момент и отложил также в дальний уголок памяти, переключив внимание на происходящее рядом.

Когда к первому стрелку по щиту подключилось еще пара стрелков и в мою сторону неспеша полетело по навесной траектории нечто напоминающее пену, первый слой сознания просчитал затраты энергии на поддержание щита, вероятности мирного урегулирования ситуации и принял решение отступить до устранения угроз, задействовав кратковременное повышенное ускорение. Сделав полушаг правой ногой назад с небольшим разворотом корпуса, я прыгнул вправо, прикрываясь на всякий случай максимально долго артефактом-щитом левой руки от возможных смещений лазеров уже на мое тело. Удачно выверенный прыжок перешел сперва в подобие колеса с постепенным снижением и превращением в кувырок. Еще в полете я заметил как бойцы обоих флангов выстрелили уже спец.сетями в моем направлении. Задевать их точно нельзя. Поэтому мой акробатический трюк немного уложнился этим снижением, ускоряя вращение и сменой направления движения вправо. Ровно в тоже место, где я скрывался, активируя «кокон» для последнего сканирования. Пара мгновений была выиграна, которые я потратил на воссоздание скрывающего покрова. После восстановления своей невидимости я с максимальным напряжением подпрыгнул и зацепился за верхний край скрывающей меня установки, подтянулся наверх, вскарабкался на уголок и с подшагом прыгнул с максимальной силой в длину в сторону одного из двух входов в помещение.