Не время умирать - Ян Валетов (2021)

Все звуки, по которым ориентировался Книжник, передвигаясь в закрытом пространстве, сразу же съел шум падающих с высоты струй и рев урагана. К надрывным голосам стихии добавился еще один – ритмичные мощные удары волн в корабельный бок. Это означало, что уровень океана поднялся и шторм уже бушует вокруг лайнера, а вода, наступая, заливает и берег, и остатки города вместе с гаванью. Каждый удар волны заставлял судно вздрагивать, но корабль достаточно погрузился в песок, чтобы выдерживать напор шторма. Это был не первый, не второй и не десятый ураган, который терзал выброшенный на берег лайнер. Мало ли их случилось за сто последних лет?

Плохо дело, подумал Книжник, шагая по галерее. Совсем плохо дело. Раньше можно было хотя бы попробовать сбежать, а теперь и сбежать стало нереально. Лайнер теперь – остров и, как ни крути, улететь отсюда мы не способны. И уплыть тоже…

Книжник всегда считал, что разум может помочь избежать опасности. Белка же в таких случаях полагалась на рефлексы. За последний год жизни Тим понял, что правда находится где-то посередине. Ум, конечно же, много значит для успешного выживания, но зачастую побеждает не самый умный, а самый быстрый и приспособленный.

Подумать он не успел, а вот выстрелить смог дважды и оба раза попал в цель. Впрочем, с расстояния в шесть футов промахнуться было сложно. Пистолет оглушительно рявкнул, татуированный по самые брови вэрриор полетел спиной вперед и рухнул в лестничный пролет. Вторая пуля угодила в подбородок высокому худому челу – судя по одежде, одному из младших проводников Стейшена – расколола ему нижнюю челюсть, выбила зубы, брызнувшие во все стороны, словно каменная крошка, и пробила навылет гортань. Он упал как подкошенный, хлюпая и воя провалом, оставшимся вместо рта.

Все еще повинуясь рефлексу, Книжник бросился добивать второго противника, и вот в этот-то момент его выручил именно разум. Он затормозил перед самой лестницей, и только поэтому очередь, ударившая из темноты, не снесла ему голову. Тим метнулся в сторону, отпрыгнул и замер, прижавшись спиной к холодной, покрытой грибком стене.

Было темно. Не так темно, как в корабельных коридорах, куда не проникал свет. Свои руки Книжник еще мог рассмотреть, но для этого их надо было поднести к глазам. Он осторожно нащупал кругляш гранаты, но в этот момент справа от него раздался низкий горловой звук, перекрывающий все остальные шумы, проникающий прямо под кожу и в кости:

– Ррррррр-ры!

Тиму показалось, что от этого «рррррррр-ры» он примерз лопатками к стене. Рычали совсем рядом, в нескольких футах от него. И Книжник точно знал, кто это рычит.

Не двигаться. Не шуршать. Не бряцать железом. Не дышать.

Все это Книжник мгновенно продумал, осуществил и застыл, сливаясь с пейзажем. Он буквально растворился в густой, как смола, темноте, надеясь, что стук его сердца заглушает шторм. Это было единственное, что он мог сделать, но Тим прекрасно понимал, что может превратиться в неподвижную бездыханную статую и не издавать ни звука, но не может перестать пахнуть! А пахло от него, как от любого, кто битый час бегает по лестницам, мокнет, высыхает, боится, стреляет, – пóтом и страхом. И для зверя вовсе не обязательно его видеть, достаточно уловить далеко не изысканный аромат от тела и одежды.

Он ждал, пока один из затаившихся противников выдаст себя звуками или действием, и был готов стрелять на звук. Рукоять пистолета скользила во влажной ладони, Книжник боялся выронить оружие и сжимал его так, что пальцы сводила судорога.

– Ррррррррр-ры!

Он уловил запах кугуара – мокрая от дождя шерсть воняла на несколько шагов. В ответ Книжник начал потеть – не от жары, естественно, от страха. Спине стало горячо, под мышками потекло, волосы на затылке и борода взмокли одновременно.

– Ррррррр! Ррррррр!