Фраза оборвалась. Вангол замолчал от неожиданности и прилива какой-то необъяснимой энергии, радости и возбуждения…

— …ние языка… — продолжил он после некоторой паузы.

Она стояла напротив и улыбалась ему, просто улыбалась и все. Ее разноцветные глаза лучились, из них шло тепло и какая-то светлая радость.

Секунды стремительно неслись в бесконечность, а Вангол не мог поверить своим глазам.

— Я вас знаю, — прервал он затянувшуюся паузу.

— Я вас никогда не видела…

— А я вас вижу каждый день, уже два месяца и три дня.

— Как это?

— А вот так.

Вангол встал и подошел к небольшому книжному шкафу, в остекленную дверцу которого был вставлен фотопортрет Ольги, найденный в ее квартире в Поварском переулке.

Он раскрыл дверцу так, чтобы она его увидела.

Улыбка слетела с ее лица. Она непроизвольно сделала шаг и остановилась в растерянности. Он увидел в ее глазах тревогу и просьбу…

— Все в порядке, Ольга, то есть не все, конечно, война, и квартиру вашу в Ленинграде разбомбило, но ваша мама жива. Мы тогда наводили справки, она жива, в эвакуации…

— Правда?! Я так боялась за нее, ведь я ничего о ней не знала, кроме того, что с сентября месяца Ленинград окружен и вымирает от голода. Об этом писали немецкие газеты…

— Да, это так, но Ленинград живет и воюет, врали немцы. Мы были там в январе, я искал своего товарища, он погиб во время того артобстрела, в котором была разбомблена и ваша квартира. Так уж случилось, он снимал ее у вашей мамы на время и погиб прямо в ней. Я его искал и в развалинах нашел этот портрет, вот так вот бывает…

— Артобстрела? Это же самый центр, неужели немцы из пушек обстреливают город?

— Да, немцы обстреливают город, там действительно тяжело, но город живет, я сам видел, и маме вашей сказал, что вы живы, я это чувствовал…

Ольга во все глаза смотрела на Вангола и не знала, что сказать. Ее губы прошептали:

— Это какое-то чудо…

— Может быть…

Вангол вытащил фотографию из створки шкафа и протянул Ольге:

— Возьмите, она ваша.

Ольга взяла фотографию, их руки на мгновение соприкоснулись. Девушка некоторое время рассматривала снимок, явно вспоминая то время, а потом протянула Ванголу:

— Зачем же, вы вытащили фотографию из руин, она теперь ваша.

Увидев замешательство в глазах Вангола, улыбнувшись, добавила:

— Можно я подарю ее вам?

— Да как-то неудобно, вы же меня совсем не знаете…

— Это действительно чудо, потому что мне кажется, что я вас знала и знаю… — Легкий румянец залил щеки девушки. Она положила фото на стол перед Ванголом и вышла из его кабинета.

Вангол сидел и не понимал, что же это только что произошло. Еще несколько минут назад он спокойно работал, все его мысли были устремлены в одном направлении, на выполнение поставленной задачи. И вдруг эта девушка с фотографии — и все пошло кругом… Он до сих пор чувствовал, ощущал прохладу ее пальцев на своей ладони. Она права, это просто чудо какое-то. Он сидел закрыв глаза, вспоминая все подробности разговора с Ольгой. Она прошептала: «Это какое-то чудо».

Вангол вспомнил свою последнюю встречу с Мессингом. Тогда, когда они мысленно пообщались на Лубянке, Вольф дал ему свой домашний телефон. На следующий день, вечером, он уже сидел в уютном кресле и угощался душистым чаем в квартире Мессинга. Когда он закончил рассказ о том, что с ним произошло со дня их последней встречи, а перед этим человеком у Вангола не могло быть никаких тайн, Мессинг долго молчал. Он откинулся в кресле, и по его напряженному лицу Вангол понял, что он пытается проникнуть в то, что сейчас услышал.