Основной компонент - Александр Пономарев (2021)

Начался новый учебный год. В университет я не пошел, взял академку, чтобы продолжить лечение, а потом и вовсе перевелся на исторический факультет, решив целиком посвятить себя поискам солдат минувшей войны. Я пока на койке валялся, понял: та мина не просто так взорвалась. Это мне знак свыше дали. Пусть не по своей воле, но я плохим делом занялся, вот и огреб по самое не хочу. Хорошо хоть, жив остался, а раз так – надо искупать вину.

Добрая половина зимы прошла в подготовке к экзаменам, занятиях кинезиотерапией и приготовлениями к свадьбе. Мы с Кристиной решили пожениться. За неделю до церемонии, когда я в библиотеке листал страницы очень редкого фолианта, затрезвонил мой телефон. Я перехватил недовольный взгляд суровой библиотекарши с пучком седых волос на голове и посчитал за лучшее слинять из читального зала. Книжный цербер, в старом платье, серых в рубчик колготках и массивных туфлях с пряжками, высверлила мне дыру между лопаток, пока я шел до двери.

– Але! – бросил я в трубку, едва оказался в коридоре.

– Здравствуй, внучек, – проскрипел телефон голосом бабы Любы. – Извини, что побеспокоила тебя. Ты не мог бы приехать ко мне на выходные? Хочу подарок на свадьбу вручить.

Я начал отнекиваться, сказал, мол, любимая бабуля сама поздравит меня и мою невесту, но бабушка была непреклонна, заявив, что в ее возрасте порядочные старушки сидят дома, а не бегают по свадьбам, даже если женится их любимый внук.

– Хорошо, ба, я приеду. С Кристиной. Ты ведь не против познакомиться с избранницей внука?

– Ну, конечно, Саня, не против. Приезжайте в субботу, я вам блинков напеку.

Морозным субботним вечером мы вышли из вагона на заснеженную платформу станции. Вместе с нами из электрички на перрон высыпали еще десятка два человек. Одни скрылись в здании вокзала с круглыми часами «Заря» на фронтоне, другие с котомками и чемоданами в руках отправились на автостанцию, чей навес с темными бугорками автобусов под ним виднелся в трех сотнях метров отсюда.

Мы немного потоптались на перроне, ожидая, когда освободится путь. Зеленая змея электрички, свистнув, с гудением укатила дальше на восток, и я увидел на той стороне стальной магистрали дядю Петю. В косматой шубе и похожей на взрыв сеновала шапке он сильно смахивал на случайно вылезшего из берлоги медведя.

– Саня! – заревел он. – Здорово!

– Здорово, дядь Петь! – крикнул я и помахал рукой.

Дядя Петя уже бежал, переваливаясь с боку на бок, через блестящие в свете ярких прожекторов полоски рельсов. Я слез с бетонной платформы, помог спуститься Кристине. Дядя Петя сграбастал мою невесту ручищами, закачался, переступая с ноги на ногу и что-то добродушно рыча. Наконец он отпустил раскрасневшуюся от смеха Кристину, схватил меня за руку обеими лапищами, затряс, приговаривая и сильно окая:

– Хорошу деваху нашел, Саня! Эх, хорошу! И стройна-то она, и мила, а до чего скромна-то. Бабке твоей точно по нраву придет. – Он отпустил меня, повернулся к стоявшей неподалеку Кристине: – Замерзла небось, красавица? Пойдем скорее, я вас на «ласточке» довезу.

«Ласточкой» дядя Петя называл старую, пятнистую от ржавчины бежевую «шестерку» с косой трещиной через все лобовое стекло. Погрузив сумки в багажник, мы сели на заднее сиденье. Дядя Петя с удивительной для его габаритов проворностью втиснулся за руль, завел двигатель, включил фары и, шустро развернувшись на пятачке, повез нас в деревню по расчищенной трактором дороге. Летом здесь пшеничное поле, надо в объезд кругаля верст этак с десять давать, а зимой все напрямки гоняют. Как только снег устойчиво ляжет, председатель первый на своем уазике трассу прокладывает. Ее потом в должном состоянии до самой весны поддерживают.