– Как это? – не поняла девочка. Глаза старика погрустнели. Оникс не поняла, почему он смотрит на нее с такой тоской во взгляде, почему перестал улыбаться. – Катран, я чем-то обидела тебя? – испугалась она.

– Нет, моя хорошая, – вздохнул он, – конечно, нет. Как ты можешь меня обидеть? Ты – самое светлое, что случилось в моей жизни, малышка Оникс.

Девочка запрыгала по камушкам, шлепая босыми ступнями. Ее живая натура требовала движения и действий, и она была слишком мала, чтобы искать причины странной стариковской грусти.

– А расскажи сказку, Катран! – просит Оникс.

– Сказку? Хм… – он лукаво на нее поглядывает из-под белых бровей, – ты уже большая для сказок, по-моему.

– Ну, расскажи!

Она дергает его за косицы, и старик сдается.

– Ну ладно. Только это не совсем сказка, Оникс. Когда-то очень давно, больше, чем двести лет назад, жил один страшный Владыка. Он был злым волшебником и обладал неимоверной силой, но его сила и магия были темными, губительными. А еще жили на свете прекрасные создания, у которых на спине цвел красивый волшебный цветок, который люди называли лори…

Оникс затихла, внимательно слушая старика и его удивительную сказку…

* * *

Она никогда не вспоминала тот день. Ее память избавилась от него, чтобы уберечь сознание от боли. Потому что это был последний день, когда Оникс видела старика. Следующим утром Катран ушел, не попрощавшись и никак не объяснив свой уход девочке. Оникс замкнулась и ни с кем не разговаривала неделями, тяжело переживая обиду. Она так и не поняла, почему Катран покинул ее.

И лишь повзрослев, осознала, что он просто к тому времени рассказал Оникс все свои сказки.

А вот сегодня давнее воспоминание снова ожило в ней.

* * *

Оникс безразлично смотрела на императора. Темный Владыка, бессмертный повелитель империи, наводящий ужас на всех в их мире. Он был в золотых парчовых одеждах, и Сумеречные псы из личной охраны окружали своего правителя. Краем глаза девушка видела стражей, заполнивших зал.

Она плохо запомнила дорогу до столицы. Ее везли со связанными руками и с ней не разговаривали. Благо, хоть дали чистую одежду – рубаху и штаны, чтобы переодеться. Потому что когда она пришла в себя, то была вся в крови.

Она непонимающе смотрела, как вбежавшие Сумеречные оттаскивают от нее аида, и видела в глазах псов страх. Но Лавьер не сопротивлялся, когда его скрутили, сил больше не было.

Что ж. Значит, он проиграл.

А раяна все же сдержала свое слово и уничтожила Верховного аида империи.

Он вышел из зала сам, хоть и с трудом, кивнул стражам, словно приглашая за собой.

Больше Оникс его не видела. И вся дорога до Града слилась для нее в мутную и размытую картинку. Она не смотрела по сторонам, не обращала внимания на взгляды стражей и думала, думала… Перекатывала, словно бусины, воспоминания. События, чувства… Явь и сновидения… Снова и снова.

И вот теперь она стояла в самом красивом дворце их империи, в прекрасном зале, залитом светом тысячи огней, и смотрела на повелителя.

– И что же ты хочешь мне сказать, раяна? – Голос у императора был сухой и шуршащий, словно желтый осенний лист. – Что ты можешь мне сказать такого, чтобы я помиловал тебя? Все знают, что раяна – это яд, который нужно уничтожить.

В его вопросе звучала насмешка.

Оникс смотрела в глаза древнего старика на молодом и гладком лице.

– Нет никакого яда, – негромко сказала она. В большом зале, заполненном людьми, было так тихо, что казалось, здесь лишь она и Владыка. – Нет и никогда не было.

– Ты оспариваешь истину, глупая девчонка?