Знаем мы цену её словам. Учеба в Нахимовке научила: есть возможность перекусить – пользуйся! Неизвестно ещё, когда в следующий раз сподобится такому случиться. То, блин, марш-бросок по джунглям, то еще какая тревога. И хорошо, если чего хотя бы всухомятку потом достанется.

Внутри меня ждало переодевание в костюм, положенный всякому приличному приписному по какой-то странной прихоти военных из моей памяти, называемый там мундиром. Кстати, у меня его не было. Только сейчас дошло, что даже не обзавёлся. И да, вы когда-нибудь переживали волнительный момент смены одежды изящными ручками красивых девушек? Нет-нет, ничего неприличного, всё строго в рамках норм и морали. Но до чего изумительные ощущения, с одной стороны. Только никак не разберусь, то ли приятные, то ли дико смущающие. Аж весь мурашками покрылся и чуть сознание не потерял. Спасибо Белаве, подставила плечо. Даже если такое повторится, то, думаю, этот раз на всю оставшуюся жизнь запомню.

Местная форма у русских не так уж и сильно отличается от таковой из памяти. Разве что отсутствием погон в принципе. Хотя для обозначения званий на полевой, похожей на таковую в РА, и используются те же звёздочки, но, на манер командиров РККА, на воротнике.

Но речь-то в данном случае идёт о парадной, и она куда ближе к подобной у царских стрельцов. И тут наступает ужас в попытках иностранцев опознать, в каком же чине находится их собеседник. Это, между прочим, совсем не шутка, а просто набившая оскомину всем, кроме нас самих, проблема. Нам-то понятно, что, прежде чем выяснять звание, сначала нужно поглядеть на цвет кафтана, потом его подбоя, затем брюк, только потом их покрой, а вот затем приглядеться к тону отворотов на рукавах. Если всё это выполнено, остаётся совсем малость. Глянуть на материал пуговиц, их окрас и плетение петлиц к ним. Прояснилось? Ну вот. Говорю же, всё просто!

Теперь смотрим на основу верха мурмолки – шапки, по-простому, и на мех её оторочки. И вот, соблюдая все эти нехитрые правила – там всего-то около пары тысяч сочетаний – вы поймёте, представитель какого полка перед вами, а значит, опознать цвет, материал и форму вышивки на воротнике для вас уже не составит никакого труда.

Что там сложного-то? Чего иностранцы так мучаются? Вот и дают им простой совет: «Если мурмолка оторочена мутоном, это солдат, а если соболем – воевода!» Естественно, я применил свои знания на практике.

– Бел, а у вас тут на борту уложение о форме и знаках отличия армии и флота не завалялось? – растерянно поинтересовался я у неё, вовсе не уверенный в своих выводах.

– А зачем тебе, неужто плохо учили? – с интересом спросила она.

– Да вроде нет, но если всё правильно, на мне сейчас форма темника кольских ушкуев, – рассказал я о сделанных самим выводах.

– Ну да, – подтвердила она эту версию.

– Не понял. За что меня так возвысили? Или нет? Это же звание, выдаваемое персонально царской особой заслужившим его доверие. Вот где я в этом наборе слов поучаствовал? И кстати, он же вроде даёт личное дворянство. Блин, это высокое или низкое звание? Хотя скорее первое. Но с чем сравнить? – растерявшись, посыпал я вопросами в ответ.

– Подумаешь! Ты же страну будешь представлять, вот и расщедрились. Да не смотри ты так, простолюдинам вход в академию управления при одноимённом университете в Токио закрыт, так что без этого никак. К тому же это позволит сохранить лицо, хоть отчасти, пострадавшим в стычке с тобой в Багдаде, – нашла она тут же понятное объяснение событию.

– Ну… Логика в этом есть. Но что мне потом, по возвращении, делать? Ленточки какие-то нашили на левом рукаве. Здесь же таковые наносятся только от высоких и высших орденов. Ладно, ещё пара опознаётся, а другие… Бред какой-то получается! – продолжал я недоумевать по результатам обследования своего мундира.

– Да ладно тебе возмущаться. Потом, если что, отпорем. Смотри, какой красавчик! – проговорила она и поправила мех на оторочке мурмолки.