Мы вышли из терминала и направились к микроавтобусу, рядом с которым стоял водитель с табличкой с логотипом «Вейвз» и списком гостей. В шортах, футболке и резиновых шлепанцах, выглядел он не слишком презентабельно, но широко улыбался нам, щедро пересыпал свою речь восклицаниями «Все путем!» с неподражаемым ямайским выговором и вообще всячески демонстрировал радушие. «Все путем», – твердил он снова и снова, пока и мы тоже не поймали себя на том, что повторяем эти слова. Он, без сомнения, разыгрывал это расслабленно-туземное представление уже в тысячный раз. И бледнолицые отдыхающие, включая и нас тоже, с радостью на него клевали. Все путем!

Поездка на микроавтобусе заняла примерно часа два. Мы тряслись по ухабистой дороге, которая тянулась вдоль северного побережья острова, приблизительно повторяя его очертания. Справа радовали глаз буйной зеленью склоны гор, слева синело море. Бедность, повсеместно царившую на острове, трудно было не заметить. Мы проезжали мимо полуразвалившихся домишек и жалких лачуг, сколоченных из обломков древесины и гофрированных листов кровельной жести. По обочинам дороги бродили оборванные женщины и истощенные ребятишки. Туристы в микроавтобусе всю дорогу помалкивали. Бедность местных жителей была ужасающей, и приезжие не хотели закрывать на это глаза, но в то же время все приехали на отдых с целью хорошо провести время, и в том, что остров беден, не было их вины.

Джейкоб, который устроился на широком сиденье в задней части автобуса, обнаружил, что на соседнем месте сидит девочка примерно одних с ним лет. Она была симпатичная и умненькая на вид, и вскоре они уже осторожно болтали. Джейкоб отвечал коротко, как будто каждое его слово – динамитная шашка. По лицу его расплывалась улыбка. Перед ним была девушка, которая ничего не слышала об убийстве и даже, похоже, не подозревала о том, что имеет дело с ботаником, который шарахался от девчонок и не отваживался даже смотреть им в глаза. Впрочем, это совершенно не мешало ему беззастенчиво пялиться на грудь этой отдельно взятой девчонки. Все это было настолько восхитительно нормальным, что мы с Лори изо всех сил старались не смотреть в их сторону, чтобы, не дай бог, ничего не испортить.

– А я-то думал, что в этой поездке мне обломится секс раньше, чем ему, – прошептал я ей на ухо.

– Я бы пока не стала сбрасывать тебя со счетов, – отозвалась она.

Когда наш микроавтобус наконец добрался до «Вейвз», мы проехали через величественные ворота, мимо ухоженных клумб, на которых цвели красные гибискусы и желтые бальзамины, и остановились под навесом перед главным входом в отель. Улыбчивые носильщики мигом расхватали наш багаж. Они были одеты в униформу, в которой сочетались элементы британского военного обмундирования – пробковые шлемы, начищенные до ослепительной белизны, черные брюки с широкими красными лампасами по бокам, – и яркие цветастые рубахи. Это было чумовое сочетание, как нельзя лучше подходящее солдатам курортной армии, армии приятного времяпрепровождения.

Мы получили ключи от нашего номера у портье за стойкой в лобби и обменяли деньги на местную валюту, имевшую хождение исключительно на территории «Вейвз», маленькие серебряные монетки, именовавшиеся песчаными долларами. Солдат в пробковом шлеме подал нам по приветственному бокалу ромового пунша, про который я могу сказать вам лишь то, что в него входил гренадин (он был ярко-красного цвета) и ром, после чего я немедленно заказал второй точно такой же, сочтя это моим патриотическим долгом перед псевдогосударством «Вейвз». Я дал солдату на чай, не знаю уж, сколько именно, ведь о курсе песчаного доллара по отношению к американскому представление имел самое смутное. Похоже, чаевые оказались щедрыми – тот немедленно сунул монетку в карман и произнес: «Все путем», без всякой логики, но с крайне довольным видом. Начиная с этого места мои воспоминания о первом дне нашего пребывания становятся несколько расплывчатыми.

И о втором тоже.