Алессия, не споря, следует за ним в просторное чистое помещение. Оно довольно новое и украшено необычно – машинами: даже над баром нарисован вишневый гоночный автомобиль. Приятное местечко. Однако Анатолий на взводе – последние два часа пути он несколько раз сигналил и громко ругался на других водителей. Да уж, не из терпеливых.

– Закажи что-нибудь для нас обоих. Я схожу в уборную. Не убегай, я все равно тебя найду. – Ухмыльнувшись, он уходит.

Выбрав столик, Алессия садится. Скорей бы добраться до дома! Учитывая то, как вел себя вчера Анатолий, не хотелось бы провести с ним еще одну ночь. Уж лучше встретиться с отцом. Она изучает меню, пытаясь найти слова, схожие с английскими или албанскими, но от усталости не может сосредоточиться.

Возвращается Анатолий. Хотя несколько дней за рулем его изрядно вымотали, Алессия ему ничуть не сочувствует.

– Что ты заказала?

– Ничего. Вот меню. – Она передает меню прежде, чем он успевает на нее разозлиться.

Подходит официант, и Анатолий заказывает еду, даже не спросив, что будет есть Алессия. Он бегло говорит и на черногорском языке. Официант поспешно уходит, и Анатолий достает мобильный телефон.

Холодно глядит на Алессию и, наказав сидеть тихо, набирает номер.

– Добрый день, Шпреса. Джак рядом?

«Мама!»

Алессия вся обращается в слух.

– Вот как… Передайте ему, что мы будем дома около восьми вечера. – Анатолий смотрит на Алессию. – Да, со мной. Она в порядке. Нет, сейчас в уборной.

– Что?!

Анатолий прижимает к губам указательный палец.

– Дай мне поговорить с мамой! – просит Алессия, протягивая к телефону руку.

– Увидимся позже, до свидания. – Он нажимает «отбой».

– Анатолий! – У Алессии на глаза наворачиваются слезы и перехватывает горло.

Никогда еще она так не скучала по дому, как сейчас. Как он мог отказать ей в разговоре с мамой?!

– Будь ты немного послушней, я бы дал тебе поговорить с ней.

Алессия опускает взгляд. Она не хочет бороться с ним, после вчерашнего невыносимо даже смотреть на него. Анатолий жестокий, мстительный, вздорный и инфантильный. В ней медленно закипает гнев.

Она никогда не простит его.

Никогда!

Единственная надежда – умолить отца не выдавать ее замуж за Анатолия.

Вблизи Кукес не такой, каким я его себе представлял. Это невзрачный городок со старыми панельными домами советской архитектуры. При помощи Танаса Дрита рассказывает, что город был построен в семидесятых годах двадцатого века. Самый первый Кукес сейчас находится на дне озера – долину затопили ради гидроэлектростанции, которая теперь снабжает электричеством весь регион.

На обочинах растут деревья, земля укрыта снегом, на улицах тихо. Я вижу несколько магазинов, в которых продаются одежда и товары земледельческого и хозяйственного назначения, пару супермаркетов, банк, аптеку и множество кафе, в которых тепло одетые мужчины сидят снаружи, попивая кофе. И снова – ни одной женщины.

Куда ни кинь взгляд – в конце каждой улицы высятся горы. Мы окружены их величественной красотой, и я жалею, что не взял в поездку фотоаппарат.

Забронированная для нас гостиница, до которой мы добираемся по Гугл-карте, как ни удивительно, называется «Америка». В архитектурном плане она представляет собой забавное смешение старины и современности, а ее припорошенный снегом вход похож на рождественскую пещеру.

Обстановка внутри непритязательная – тут и там виднеются американские безделушки, даже несколько пластмассовых статуй Свободы. Стиль определить невозможно – какое-то безумное смешение разных направлений, но он располагает к себе. Хозяин, жилистый бородач лет тридцати с чем-то, тепло приветствует нас на ломаном английском и провожает наверх в маленьком лифте. Мы с Томом берем двухместный номер с двумя односпальными кроватями, а Танас и Дрита – с одной двуспальной.