Поклонник - Анна Джейн (2019)

Я смотрю на Матвея, и мое сердце обливается кровью – он лежит без сознания, с кучей датчиков и трубочек в теле, над ним висит пикающий монитор, на котором отображаются жизненно важные показания: давление, пульс, сатурация. Его кожа не просто бледная – с нездоровым синюшным оттенком. На лице – следы от ударов. Он изможден, но я все равно чувствую исходящую от него силу. Мой волк.

Когда мне уже нужно уходить, Матвей открывает глаза.

– Ты живой, – говорю я, понимая, что худшее позади. И улыбаюсь ему. А он в ответ прикрывает ресницы, словно бы говоря: «Да».

Матвей находится в реанимации еще несколько дней, а затем, когда состояние стабилизируется, его переводят в хирургию, в отдельную палату повышенной комфортности, которая больше похожа на номер в отеле. Я прихожу к нему каждый день – он быстро идет на поправку. Иногда вместе со мной приходит мама, а его мама все еще находится в клинике, и они созваниваются, хотя она так же называет его Андреем.

Сначала Матвей не хочет со мной разговаривать, просит не приходить, прячет глаза, смотрит куда угодно, только не на меня. Он говорит даже, чтобы меня перестали пускать к нему, и тогда я стою под его окнами несколько часов, под дождем. Увидев меня на улице, он не выдерживает, звонит, просит подняться и обнимает – я чувствую жар его тела.

– Зачем? – спрашивает он, гладя мое лицо горячими пальцами. – Зачем ты сюда приходишь, глупая? Зачем тебе нужен такой, как я? Зачем, принцесса?

– Потому что я тебя люблю, – говорю ему я спокойно.

– И все?

– Разве этого мало?

– Ты должна меня ненавидеть, презирать.

– Хватит.

– Из-за меня ты оказалась в опасности, принцесса. Из-за меня тебе пришлось пережить этот ад. От меня не просто одни неприятности. Я едва не убил тебя, понимаешь? – почти кричит Матвей. – Я мучил тебя, ненавидел, играл, желал смерти, а моя любовь как проклятие – принесла тебе только боль. Посмотри, до чего я дошел. До чего довел тебя. Если бы не моя игра в месть, этот скот не тронул бы тебя, неужели тебе не ясно?

Его мучает глубокое чувство вины. Радует ли меня это? Нет. Я хочу, чтобы Матвей жил не в боли, а в спокойствии.

– Он бы все равно нашел меня, как уже сделал однажды, – пожимаю плечами я, оставаясь спокойной. – Это было лишь делом времени. Я не знаю, что бы тогда со мной было. Я бы стала такой же марионеткой, как Роза? Или бы умерла? А может быть, жила бы в подвале с его картинами, сходила с ума и молила небо о смерти? Как знать, волчонок.

Он молчит. Смотрит в одну точку и молчит.

– Лучше скажи мне, как ты решился на то, чтобы обезоружить Константина, – спрашиваю я. – Ты ведь специально провоцировал его?

– Да, чтобы он подошел ко мне. Нужно было сократить дистанцию, – неохотно отвечает Матвей.

– Ты рисковал… Ведь он мог пальнуть в тебя на расстоянии. Или у тебя могло не получиться обезоружить его.

– Но ведь получилось, верно? «Самое сумасбродное решение приводит к победе» – так всегда говорил мне тренер. Эй, не прощай меня, – говорит Матвей. Не глупи. Я урод, и ты прекрасно это понимаешь.

– Я буду счастлива рядом с уродом, – улыбаюсь я. – Урод и принцесса – хорошая пара, правда?

Вместо ответа он целует мое запястье, на котором все еще остаются следы от веревок. Каждый его поцелуй – мольба о прощении.

– В конце концов, я обещал быть твоим рыцарем, – вдруг говорит Матвей, уже успокоившись.

– Да? – удивленно спрашиваю я. Воспоминания о прошлом так навсегда и остались в моем подсознании. Сны больше не снятся, и демон совсем пропал.

– И даже женился, – улыбается он и рассказывает о нашем детстве. А я сижу рядом, прижавшись щекой к его плечу, вдыхаю родной запах северного моря и озона и жмурюсь на солнце, заливающем палату.