– Я бы понял. – Он смотрит в свой стакан. – Если бы это был способ попасть в роль, испытать чувства, которые, должно быть, были у Аполлонии, когда Бодлер посылал ей стихи. Но если это так, ты должна сказать мне.

– Ты же не думаешь, что я бы так поступила?

– Я знаю, ты способна на удивительные вещи. Я знаю, что ты вживаешься в свои роли. Это одна из черт, которую я так люблю в тебе. Я только не знаю, как далеко ты готова зайти.

– Я не посылала сама себе эти цветы, Патрик. – Я все-таки тянусь за стаканом и делаю большой глоток. – Это он, он делает это.

Той ночью я звоню Джесс и прошу ее об одолжении.

95

– Мне наконец удалось попасть на сайт, – рассказывает Генри, провожая меня в театр на следующее утро. – В скрытую часть Некрополя.

– И что? Ты что-нибудь нашел?

Мы на углу 116-й, рядом с уличным киоском, как раз там, где начинается Колледж-Уок. Я останавливаюсь, чтобы купить номер «Таймс» и посмотреть, нет ли новостей о Няше. Быстро его пролистываю. Похоже, что нет. Просто еще больше домыслов, наряду с несколькими упоминаниями о пьесе. «Мисс Нири играла с актером Лоренсом Пизано и подающей надежды начинающей британской актрисой Клэр Райт». Это первый раз, когда кто-то использовал фразу «подающая надежды» в разговоре обо мне.

Генри качает головой.

– Если ты не загружаешь фото, ты не можешь видеть загрузки других пользователей.

– О, – разочарованно говорю я. – Я была уверена, мы получим ответ.

– Но я смог прочитать в списке названия доступных фотографий.

Что-то в его тоне заставляет меня посмотреть на него.

– Это как-то поможет?

– Последняя называлась «Призрак».

– Это Няша, должно быть, – сразу говорю я и чувствую легкое головокружение от осознания того, что была права.

– Есть кое-что еще, Клэр. – Он колеблется. – Было еще одно изображение – одно, которое до этого не существовало. Оно называлось «Скоро: Мое обнаженное сердце».

– Название нашей постановки.

Он кивнул.

– Генри, ты должен рассказать полиции.

– Теоретически я согласен, но в реальности, что они будут с этим делать? Причина, по которой люди используют эти сайты, – анонимность. Мы оба знаем, что копам могут понадобиться месяцы, чтобы выяснить, кто пользователи. – Он протягивает руку и неуклюже сжимает мое плечо. – Послушай, Клэр, не волнуйся, ладно? Я прикрою тебя, буду беречь.

96

Я захожу в гримерную и закрываю дверь. Технический прогон прошел хорошо. Сегодня вечером генеральная репетиция. Шоу начинается завтра.

Принесли еще цветы. Теперь цветы приходят каждый день, так что ничего необычного в этом уже нет. Однако мое сердце начинает колотиться, когда я читаю записку. В ней написано:

Мое обнаженное сердце.

Больше ничего, ни подписи, ни имени. Я со страхом разворачиваю букет. Цветы прекрасны и целы, никоим образом не изуродованы.

«Возможно, – думаю я, – они были отправлены всем, и флорист просто написал название спектакля, а не отправителя».

Я ложусь на кушетку и выполняю упражнения по запоминанию ощущений, пытаясь подзарядиться перед тем, как надену костюм. Но сосредоточиться трудно. Слова Генри продолжают крутиться у меня в голове: «Я буду беречь тебя».

И еще кое-что. Его прикосновение. Он сжал мое плечо. Возможно, я слишком чувствительна к мужскому вниманию, но в этом было что-то необычное.

А потом внезапно в моей голове все перестраивается, как декорации на подмостках.

Генри.

Когда меня допрашивала полиция в самый первый раз, я спросила, допрашивали ли они Генри. Фрэнк сказал, что да. Но как бывший полицейский Генри точно знал, как вести себя в такой ситуации.

Знал, как избавиться от подозрений в свой адрес и перевести их на меня…