Выявляет ли какой-либо из этих экспериментов человекоподобное понимание знания и неуверенности у животных в действительности? Этот вопрос горячо обсуждали, и не в последнюю очередь – сами экспериментаторы. Похоже, может существовать больше одного способа метапознания. Таким образом, теперь вопрос заключается не только в том, демонстрируют ли конкретные виды способность распознавать свою собственную уверенность и неуверенность, но и в том, как они это делают.

Как я себя чувствую?

Важный аспект нашей сознательной жизни – то, что мы используем наши знания об эмоциях как кратчайший путь к решениям. Этот эффект впервые показали в экспериментах, когда исследователи звонили людям либо в солнечные, либо в дождливые дни и спрашивали, насколько те удовлетворены своей жизнью в целом. В дождливые дни люди были менее счастливы, чем в солнечные дни – они использовали свое текущее эмоциональное состояние как кратчайший путь к тому, как они себя чувствуют в общем. Итак, развивая идею, если у животных есть такого же рода суждения, возможно, в их жизненном опыте есть и субъективное эмоциональное «чувство», подобное нашему.

Проведенные по методу Майка Мендлемя и Элизабет Пол из Бристольского университета эксперименты на собаках показали, что те действительно распространяют свое эмоциональное состояние на процесс принятия новых решений. Сравнивая собак в центре спасения, которые страдали от тяжелого страха разлуки, когда оставались одни, с собаками, которые прекрасно справлялись с одиночеством, экспериментаторы проверяли, влияло ли общее эмоциональное состояние собак на новые решения. Собак тренировали так: когда их пускали в комнату, они могли ожидать увидеть либо полную миску с кормом в одном углу комнаты, либо пустую миску в другом углу. Обе группы быстро выучили, в каком углу лежит пища, и к полной миске подбегали, а к пустой медленно подходили, чтобы обнюхать. Затем в серии испытаний собакам выдавали миску на разных расстояниях от каждого угла. Менее тревожные собаки подбегали к миске, которая находилась между двумя углами – и имела равную вероятность быть полной или пустой – как будто ожидая, что она будет полной. Собаки со страхом разлуки, однако, подходили к ней гораздо медленнее, словно опасаясь худшего.

Нечто похожее показали и аналогичные исследования с крысами. «Счастливые» крысы, выращенные в обогащенных клетках с множеством игрушек, вели себя так, будто сейчас случится нечто хорошее, тогда как крысы, выращенные в бедной среде, вели себя противоположным образом. Исследователи обнаружили, что даже пчелы распространяют свой плохой опыт на будущие ожидания, даже и не пытаясь расширить свой хоботок, чтобы попробовать сомнительное вознаграждение, если до эксперимента им устроили встряску (имитируя нападение хищника на улей).

Пока неясно, все ли животные, которые в экспериментах проявляют подобную предвзятость в своих ожиданиях, на самом деле используют свои чувства для принятия решений так, как это делают люди. Любому животному выгодно делать точные догадки о том, что произойдет в будущем, и их прошлый опыт, хороший и плохой, может этому способствовать. Но, возможно, разные виды делают это по-разному. Поиск способа узнать, вовлечены ли в этот процесс чувства, по-прежнему остается масштабной задачей.

Признаки внутренней жизни

Невозможно спросить у животного, что оно переживает, но некоторые умения указывают на присутствие более богатого внутреннего мира, чем принято считать.

– Планирование будущего. Указывает на некоторую степень психического путешествия по времени. Обнаружено у западных кустарниковых соек, шимпанзе, орангутангов, короткоруких осьминогов.

– Узнавание себя в зеркале. Указывает на представление о собственном «я». Обнаружено у дельфинов, слонов, скатов мант, сорок.

– Использование инструментов. Указывает на способность гибко мыслить. Обнаружено у ворон, орангутангов, шимпанзе, дельфинов, осьминогов.

Психические путешествия во времени